Теория доказательств

Введение

Основным содержанием производства по уголовным делам,  начиная от  их возбуждения  и  кончая  пересмотром  вышестоящими судами,  является работа с доказательствами,  в тех пределах и формах,  которые определяются  задачами, стоящими   перед   каждой   конкретной   стадией   уголовного   процесса. “С доказательственной деятельностью так или иначе  связаны  все  процессуальные отношении Права и обязанности в этой области являются существен ной частью их процессуальной  компетенции.  Конечно,  было  бы  неправильно  сводить  весь уголовный  процесс к доказыванию.  Но все же доминирующая роль доказывания в уголовном    процессе    является     несомненной”[1].     Соответственно     в уголовно-процессуальном законодательстве выделена специальная глава – Доказательства.

Если    рассматривать    совокупность    норм уголовно-процессуального законодательства как систему,  т.  е.  Относительно стабильный   целостный   комплекс   взаимосвязанных  элементов,  то  нормы доказательственного права составляют внутри  нее  подсистему,  образующую  с другими  подсистемами  норм уголовно-процессуального права связи координации (взаимодействия)  и  субординации,  целенаправленную  на  реализацию   задач судопроизводства.

Тема «доказательства» является одной из самых широких и сложных в уголовном процессе. На основе доказательств строится доказывание в уголовном деле, правила которого регулируется уголовно-процессуальными нормами. Эти правила настолько существенно затрагивают права и свободы человека и гражданина, что их принципиальные основы регулируют нормы Конституции Республики Казахстан. Статья 77 п.6 Конституции устанавливает, что обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого. В соответствии со ст. 77 п.8 Конституции при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных незаконным способом. На основании ст. 77 п.7  Конституции никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников.

Нормы о доказательствах и доказывании неразрывно связаны со всеми нормами уголовно-процессуального права, определяющими задачи судопроизводства и его принципы, полномочия государственных органов, права, обязанности и гарантии прав участников процесса, порядок производства следственных и судебных действий, требования, которым должны отвечать решения, принимаемые в уголовном процессе. В науке о доказывании в уголовном процессе используются достижения различных наук, в том числе логики, психологии, криминалистики, судебной медицины, психиатрии и др. Важную роль в развитии теории доказательств играет изучение следственной и судебной практики.

Для раскрытия преступления, изобличения виновного, его справедливого наказания, а также для того, чтобы не допустить привлечения к уголовной ответственности невиновных, при производстве по каждому уголовному делу необходимо правильно выяснить все существенные для разрешения дела обстоятельства. Задачи уголовного процесса могут быть выполнены только тогда, когда органы предварительного расследования и суд установят истину по уголовному делу. Значение доказательств заключается в том, что их процессуальная форма обеспечивает необходимый уровень истинности содержащихся в них сведений. “Только с помощью этих явлений (доказательств) возможно как предварительное, так и судебное установление вины лица в совершении преступления. Путем исследования таковых в уголовном процессе устанавливается истина”3.

Вопросы установления истины разрабатывает теория доказательств, которая является частью науки уголовного процесса и изучает процесс доказывания при производстве дознания, предварительного следствия и в суде. Проблемам теории доказательств посвящены многие исследования ученых. Преступление как общественно опасное деяние отражается в окружающем мире, оставляя следы, как на материальных предметах, так и в сознании людей. Используя эти следы, органы предварительного расследования и суд выясняют обстоятельства совершения преступления. При этом познание осуществляется в установленных законом формах.

Отражения преступления на материальных объектах и в сознании людей, используемые для выяснения обстоятельств преступления при производстве по уголовному делу в порядке, определенном законом, становятся доказательствами. Сам процесс познания существенных для дела обстоятельств, происходящий в установленных законом формах, приобретает характер доказывания. В процессе доказывания уполномоченные на то государственные органы и должностные лица при участии других субъектов процесса собирают, проверяют и оценивают доказательства для того, чтобы правильно выяснить обстоятельства совершения преступления.

Научная классификация доказательств имеет большое учебное и особенно практическое значение. Она проводится по нескольким основаниям и представляет собой разветвленную систему. Классификация способствует систематизации накопленных знаний, необходимым условием установления истины.

Деление доказательств на виды облегчает их собирание, исследование и оценку, позволяет учитывать их особенности, но не устанавливает преимущества одних видов перед другими.

Структурно работа построена следующим образом. Она состоит из трех глав введения, заключения и списка литературы. В первой главе я попытаюсь устранить двусмысленность языка науки в отношении понятия и общей характеристики доказательства. Вторая глава “Классификация доказательств” мною будет рассмотрена по наиболее существенным признакам, распространенным в научной литературе и имеющая значение в практической деятельности. Правильная классификация доказательств возможна лишь тогда, когда четко определено понятие доказательства, выявлены все его стороны, разграничены виды источников доказательств. Третья глава раскрывает сущность исследования судебных доказательств.

Теоретическую и методологическую основу дипломной работы составляют:

обширное научное наследие отечественных и зарубежных правоведов;

практически разработанная заново фундаментальная нормативная база современного зарубежного и казахстанского права и, прежде всего, таких его отраслей, как конституционное и уголовное;

правовое осмысление опыта деятельности органов власти РК;

правовые публикации, а также первые учебные издания по проблематике, методологии и методике даказательственного права.

Глава 1. Понятие и содержание теории доказательств.

1.1.        Системность теории доказательств.

Сердцевиной уголовного процесса является познавательная, доказательственная деятельность, состоящая в установлении органами судопроизводства в предусмотренном законом порядке обстоятельств уголовного дела. Эта часть уголовного процесса целостна и настолько автономна, что совокупность регулирующих ее норм получила в юридической литературе название доказательственного права, а научные воззрения на данную сторону процессуальной деятельности традиционно именуются теорией доказательств. При этом подчеркивается, что современная теория доказательств есть взаимосвязанная и согласованная система знаний.[2]

Признание за определенной совокупностью взглядов статуса теории зависит не от чьих-либо утверждений, а обусловлено объективными факторами, наличием необходимых свойств, делающих эту совокупность системой, поскольку «любая теория представляет собой логическую систему (множество терминов и определений, связанных логическими отношениями)».[3]

Какова же системность традиционной теории доказательств? Вопрос этот неслучаен. Представление об укоренившейся в советской процессуальной науке теории доказательств встречается с множеством различных, порой взаимоисключающих точек зрения. Причем мнения столь разнообразны, что, например, понятию пределов доказывания дается более десятка определений. В результате нередко обучающийся запутывается в многочисленных и противоречивых концепциях и не овладевает центральным институтом уголовного процесса, не постигая тем самым сути, «души» процессуальной деятельности, что затем негативно проявляется в практике правоприменительных органов. Так, Л. М. Карнеева писала: «..отсутствие необходимой стройности и ясности в теории доказательств, хотя бы в отражении основных ее понятий, влечет за собой целый ряд вредных последствий: тормозит ее дальнейшее развитие, не только не способствует совершенствованию законодательства, но и отрицательно сказывается на практике его применения».[4]

Противоречивость современной теории доказательств определяется рядом причин. В плане системности теории главное объяснение видится в следующем. Структура теории доказательств традиционно сложилась как зеркальное отражение структуры доказательственного права, т. е. как заранее заданная законодателем и поэтому юристами не оспариваемая. «Система теории доказательств — это последовательность и взаимосвязь в расположении элементов ее содержания. Для теории доказательств как научной дисциплины наиболее целесообразной является схема построения по единому принципу — от общего к частному. В соответствии с этим выделены Общая и Особенная части теории доказательств, соответствующие в целом Общей и Особенной частям доказательственного права»[5]. Таково же мнение Г. Ф. Горского, Л. Д. Кокорева, П. С. Элькинд: «Говоря о внутренней системе доказательственного права, мы подчеркнули четкое разграничение соответствующих правовых норм на нормы Общей и Особенной частей уголовно-процессуального права. Аналогична и система теории доказательств.[6]

Не следует отрицать взаимосвязь и принципиальную согласованность доказательственного права и теории доказательств, поскольку последняя изучает право и не может не отражать его структуру. Однако ставить знак равенства между системой доказательственного права и системой теории доказательств нельзя. Закон закрепляет не все аспекты познавательной деятельности по уголовному делу, а лишь те, которые, во-первых, могут быть нормативно определены, переведены в конкретные правовые предписания, а во-вторых, должны быть урегулированы правом в целях отражения содержания и специфики познания в такой области, как уголовный процесс. Действительно, при достаточно подробной правовой регламентации уголовно-процессуального познания (обстоятельств, подлежащих доказыванию, понятия и видов доказательств, порядка проведения следственных действий и т. д.) значительная его часть остается вне прямого нормативного воздействия. Это — мыслительная работа следователя, прокурора, судей, производимая скрытно, в сознании, и регулируемая не нормами права, а закономерностями логики, оправданного мышления, как обыденного, так и специального юридического. Здесь уголовно-процессуальный закон либо вообще не содержит каких-либо правил, либо ограничивается общими, по существу, философскими положениями. Таковы, например, правила всесторонности, полноты и объективности исследования обстоятельств дела (ст. 22 УПК РК), оценки доказательств (ст. 71 УПК р).

Таким образом, в законе урегулированы лишь отдельные аспекты процессуально-познавательной деятельности, значительная же ее часть не охватывается правовыми нормами. Следовательно, не на все вопросы, возникающие в процессе познания по уголовному делу, можно найти ответы в законе. Это требует выхода за пределы нормативных предписаний и обращения к общетеоретическим, методологическим положениям, которые в совокупности с нормативными позволяют получить достаточно полную картину уголовно-процессуального познания.

Первопричина противоречивости традиционной теории доказательств — узконормативный подход к ее формированию, систематизация научных взглядов в полном соответствии со структурой доказательственного права. В действительности же объем теории намного шире, чем совокупность положений, непосредственно урегулированных правом. И дело даже не в том, что в предмет теории уголовно-процессуального познания наряду с нормами права входят и практическая деятельность по их применению, и история развития теории доказательств, и ее сопоставление с аналогичными науками в других странах, а в том, что познание в уголовном процессе, будучи разновидностью познавательной деятельности человека вообще, подчиняется всем закономерностям общей теории познания, гносеологии.

Из этого следуют два вывода. Первый — познание в уголовном процессе методологически регулируется значительно большей, чем система доказательственного права, теоретической системой — материалистической гносеологией. Второй — система теории уголовно-процессуального познания производна от системы общефилософской теории познания и поэтому должна, с одной стороны, в целом соответствовать последней, а с другой — отражать специфику познавательной деятельности в уголовном процессе. Поэтому в решении проблемы системности теории уголовно-процессуального познания надо исходить не из системы доказательственного права, а из системы закономерностей гносеологии, которые необходимо перевести в уголовный процесс, преломив через призму его особенностей.

1.2.        Основа и обоснованное в теории доказательств.

Всякая теория есть «система идеальных образов [понятий], отражающих сущность исследуемого объекта, его внутренне необходимые связи, законы его функционирования и развития»[7]. Следовательно, формирование теории заключается в выработке системы понятий, положений, раскрывающих сущность и содержание тех явлений действительности, которые выступают объектом данной познавательной деятельности. Такая система не может быть произвольной, поскольку структура теории должна соответствовать структуре изучаемого объекта, упорядоченность которого не зависит от познающего субъекта.

Как же производится построение теоретической системы? Принципиальное решение этого вопроса предлагает материалистическая диалектика.

В любом исследуемом объекте имеются такие стороны и отношения, которые являются главными, определяющими. «Эти стороны [отношения], — отмечает А. П. Шептулин, — отражаются в категории „основа», а все необходимые стороны и связи, которые формируются под непосредственным воздействием основы и поэтому выводятся из нее, отражаются в категории «обоснованное»»[8]. Таким образом, в соответствии со структурой объекта в теории надо различать основу — исходные, отправные положения и обоснованное—все иные понятия, суждения, базирующиеся на основе и производные от нее.

Выводимость, т. е. получение обоснованного из основы, — главное условие построения теоретической системы. Создается она при помощи таких методов диалектики, как исторический и логический. Историческое означает рассмотрение объекта в движении, развитии от его начальных, простейших форм к сложным. Логическое же есть соответствие мыслей (идеальных образов) объективному устройству окружающей действительности. «Логическое в самом широком смысле — это необходимое в движении мыслей»[9].

Для выработки теоретической системы следует определить объект данного вида познавательной деятельности, выявить главное свойство объекта, т. е. решить основной вопрос теории, найти ее основу и, опираясь на эту основу, логически от простого к сложному вывести обоснованное. В результате должна быть сформирована теория или система понятий как некоторая целостность, каждый элемент которой, находясь во взаимозависимости и взаимосвязи со всеми иными элементами, занимает строго определенное место.

1.3.        Объект уголовно-процессуального познания.

В философии объект определяется как «то, что противостоит субъекту, на что направлена его предметно-практическая и познавательная деятельность».[10] Объектом познания выступают явления, вещи, процессы реального мира, которые выделены из окружающей действительности для приобретения знания о них с целью решения практических задач, стоящих перед субъектом.

Какие же явления, вещи, процессы действительности изучаются органами судопроизводства при расследовании уголовных дел, образуя объект уголовно-процессуального познания?

Содержание объекта познания по уголовному делу предопределено главной особенностью познавательной деятельности в уголовном процессе — ее ретроспективным характером. Расследуемое преступление для органов судопроизводства — это всегда событие прошлого. Его познание представляет собой «процедуру опосредствованного, выводного получения знания о прошлых предметах на основе знаний о настоящих или о других прошлых предметах».[11]

Центральное место в объекте уголовно-процессуального познания занимает само преступление. Однако этим, как полагают некоторые юристы, объект не ограничивается. В противном случае надо признать непостижимость такого объекта, поскольку как прошлое событие он недоступен следователю, прокурору, суду. Органы судопроизводства вынуждены включать в круг познавательного интереса, т. е. в объект, наряду с преступлением множество иных явлений, которые приобрели следы преступления и сохранили их к моменту расследования уголовного дела. Именно благодаря им — следам преступления — удается приобрести знание о самом преступлении.

Таким образом, органам уголовного судопроизводства как субъектам ретроспективного познания противостоят две группы явлений действительности: 1) прошлое событие преступления, ограниченное пространственно-временными рамками и потому недоступное непосредственному восприятию следователем, прокурором, судьями; 2) материальные объекты (люди, вещи, документы), отразившие следы прошлого преступления, сохранившие их к моменту расследования и вследствие этого изучаемые непосредственно.

В единстве все это образует объект уголовно-процессуального познания, располагаясь в его структуре как цели и средства, ибо первые постигаются при помощи вторых. Исходя из изложенного, объект познания по уголовному делу можно определить как прошлое преступное событие, а также сохранившиеся (настоящие) его следы, исследование которых необходимо для решения задач уголовного судопроизводства.

Такое понимание объекта познания по уголовному делу основано не только на философской характеристике ретроспективного познания, но и на положениях уголовно-процессуального закона. В ряду норм, регламентирующих познавательную деятельность органов судопроизводства, центральное место занимают ст. 15 и 16 Основ (ст. 68 и 69 УПК р). В них выражена сущность познания в уголовном процессе и, в частности, очерчен его объект. В первой из указанных статей дан перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, т. е. выделена та часть объекта, которая выступает конечным результатом, целью познания. Во второй статье названа другая часть объекта — служащая средством достижения данной цели, а именно доказательства.

1.4.        Исследования доказательств, доказывание обстоятельств основной вопрос теории уголовно-процессуального познания.

С выявлением объекта познания в уголовном процессе, определяется круг явлений действительности, оказавшихся в поле зрения органа судопроизводства. Какой же аспект, свойство данного объекта имеют определяющее значение для понимания содержания познавательной деятельности по уголовному делу, т. е. играет роль основы теории уголовно-процессуального познания?

Предпосылки решения этого вопроса заложены в структуре объекта. Наличие в нем двух составляющих: прошлого преступного события и его следов ставит проблему правовой, процессуальной природы этих элементов (их понятия, содержания, соотношения, места, значения, режима исследования). Используя терминологию закона, основной вопрос теории уголовно-процессуального познания можно сформулировать как вопрос о понятии и соотношении обстоятельств и доказательств по уголовному делу.

Однако в такой формулировке юристами он не ставится, а рассматривается лишь с одной стороны — как проблема понятия доказательств. После принятия Основ уголовного судопроизводства (1958г.), закрепивших понятие доказательств (ст. 16), в процессуальной науке не было, пожалуй, иной проблемы, подвергшейся столь глубокому и всестороннему исследованию. В результате получены решения, действительная ценность и последствия которых до сих пор не выявлены. В процессуальной науке произошел принципиальный переворот в трактовке одного из центральных понятий — понятия доказательств.

В 40—50-е годы в советской правовой литературе доказательства отождествлялись с фактами, обстоятельствами уголовного дела. «Судебные доказательства, — писал А. Я. Вышинский, — это обычные факты, те же происходящие в жизни явления, те же люди, те же действия людей»[12]. Хотя в принятых 1958 г. Основах речь шла не о фактах, а о фактических данных, долгое время после этого многие юристы продолжали трактовать доказательства как факты. Например, известный процессуалист М. А. Чельцов писал: «Факты, из которых выводится существование предмета доказывания, носят название доказательственных фактов или доказательств»[13].

Дальнейшее исследование сущности процессуальных доказательств связано с изменением методов решения этой проблемы и прежде всего с применением теории отражения и теории информации. Многие юристы показали несостоятельность отождествления доказательств и фактов (подразумевая под последними явления, события действительности). Указывалось, в частности, на объективность фактов, исключающую возможность их собирания и проверки, тогда как относительно доказательств эти действия прямо предусмотрены законом (ст. 70 УПК р); на свершенность фактов, что предопределяет опосредованность их установления, тогда как доказательства должны исследоваться непосредственно (ст. 240 УПК р Р). Была выдвинута и обоснована информационная концепция доказательств. В уголовном процессе одним из первых ее предложил В. Я. Дорохов[14], а в гражданском — О. В. Иванов[15]. Информационная концепция доказательств получила в литературе широкую поддержку и в настоящее время разделяется большинством юристов. Вместе с тем некоторые авторы отстаивают своего рода промежуточное мнение, полагая, что процессуальными доказательствами являются и информация, и так называемые доказательственные факты[16].

Информационный подход к процессуальным доказательствам позволил принципиально по-новому взглянуть на сущность этой правовой категории. Единая масса фактов, противостоящая органам судопроизводства, согласно прежним представлениям, оказалась разделенной на две качественно разнородных группы: а) собственно факты, подлежащие доказыванию по уголовному делу; б) доказательства, при помощи которых эти факты устанавливаются. Логично предположить, что такое изменение в понимании одной из центральных процессуальных категорий должно было повлечь «цепную реакцию» пересмотра всех иных, связанных с доказательствами, понятий, и привести в итоге к формированию новой системы понятий, т. е. к новой теории. Ведь «одним из важнейших критериев истинности знания является ее непротиворечивость. . . Каждый раз, когда в какой-либо теории обнаруживали логическое противоречие, она подвергалась пересмотру»[17]. Однако в теории доказательств этого не произошло. Отдельные аспекты данной теории получают новые решения, (например, в трактовке предмета и пределов доказывания, классификации доказательств, содержании процесса доказывания), но системного, цельного подхода ко всей теории с точки зрения изменившейся концепции доказательств в процессуальной науке не наблюдается. Объясняется это главным образом тем, что не ставится и не решается основной вопрос теории, что, в свою очередь, обусловлено неточным пониманием содержания и структуры объекта познания по уголовному делу.

Достаточно глубоко изучив доказательства, юристы оставили без должного внимания другую основополагающую процессуальную категорию — факты обстоятельств уголовного дела. Во многом это вызвано неравным нормативным закреплением обстоятельств и доказательств. Если относительно обстоятельств законодатель практически ограничился их общим перечнем (ст. 68 УПК р), то доказательства получили весьма подробную регламентацию. Так, гл. V УПК р полностью (кроме ст. 68) посвящена доказательствам. В плане правового регулирования познания по уголовному делу это вполне оправдано, поскольку работа с доказательствами (средствами) составляет большую часть процессуальной деятельности, тогда как для обстоятельств (целей) достаточно их обозначения. Однако с точки зрения науки нужен иной, более сбалансированный подход к рассмотрению обстоятельств и доказательств. Так как взаимосвязь обстоятельств и доказательств есть взаимосвязь целей и средств, то всякая попытка исследовать один из этих элементов вне связи с другими обречена на неудачу. Здесь кроется определенный парадокс. С одной стороны, невозможно говорить о целях и средствах, не проводя четкого разграничения между ними, но, с другой, цель может быть постигнута только через средства, а они, в свою очередь, могут быть поняты только в сопоставлении с целями.

В основу дифференциации фактов и доказательств может быть положен ряд критериев. Исходный философский, общеметодологический критерий дает теория отражения. В соответствии с ней обстоятельства дела есть объекты отражаемые, а доказательства — объекты отражающие, т. е. обстоятельства в результате взаимодействия оставляют, передают свои признаки, а доказательства приобретают и сохраняют их в виде следов фактов к моменту расследования дела. Отсюда вытекает еще один критерий разграничения обстоятельств и доказательств — первые устанавливаются опосредованно, так как недоступны для непосредственного изучения органами судопроизводства, а вторые исследуются непосредственно, ибо воспринимаются чувственно, лично следователем, прокурором, судьями.

Следующий критерий предлагает теория информации. В структуре уголовно-процессуального познания в силу его ретроспективности доказательства выступают в качестве информации, сигнала. Такая информация относится к числу материализованных явлений (люди, вещи, документы), содержащих сведения об обстоятельствах совершенного преступления. Сами же обстоятельства на основе информации (доказательств) мысленно реконструируются следователем, прокурором, судьями в виде идеальных образов и представляют собой знание.

Таково принципиальное научное разграничение обстоятельств и доказательств, подтверждение которому можно найти в ряде норм уголовно-процессуального права. Это — ст. 68, 69, 72, 74—77, 83 и другие УПК р (соотношение обстоятельств и доказательств как целей и средств); ст. 70 УПК р (положения о собирании, истребовании, представлении доказательств, свидетельствующие о материальной природе доказательств); ст. 240 УПК р (принцип непосредственности исследования доказательств); ст. 301 УПК р (требования обоснованности и мотивированности процессуальных решений, например приговора, указывающие на идеальный характер приобретаемого по уголовному делу знания, и др.).

Обстоятельства и доказательства выступают фундаментом, стержнем всей процессуальной деятельности, являются базой принятия решений по уголовному делу, а для системного, теоретического объяснения уголовно-процессуального познания служат в качестве основного его вопроса.

Правильность решения основного вопроса любой теории нетрудно проверить. Проверку можно производить в двух направлениях: а) от основы к обоснованному; б) от обоснованного к основе. Первый путь показывает формирующую, системообразующую роль основы в определении производных от нее понятий и построении теории в целом. Второй позволяет проконтролировать системность уже имеющейся теории, сопоставляя ее с данной основой. Сказанное дает возможность, с одной стороны, сконструировать теорию уголовно-процессуального познания, опираясь на предложенную основу, а с другой — проверить обоснованность устоявшихся в юридической литературе понятий и суждений.

«После того, как определяющая сторона (отношение) в исследуемом целом будет выделена, она превращается в исходное начало для построения системы понятий, благодаря которой достигается теоретическое осмысление сущности исследуемого объекта, одна за другой выводятся все присущие ему необходимые стороны (свойства) и отношения, их взаимосвязь»[18]. Располагая таким исходным началом, можно рассмотреть несколько проблем теории познания в уголовном процессе.

1.   Прежде всего это проблема названия данной теории. Ее нельзя именовать теорией доказательств, поскольку в ней описываются не только собственно доказательства, но и обстоятельства дела. Правильнее говорить о теории уголовно-процессуального познания. Это оправданно с точки зрения как особенного, так и общего, ибо отражает не только специфику познания в уголовном процессе, но и действие в нем всех философских, методологических положений, регулирующих познавательную деятельность органов судопроизводства. Данное обозначение теории подчеркивает выход за пределы узконормативного подхода к познанию по уголовному делу и обращение к общей теории познания, гносеологии.

2.   Проблема предмета и пределов уголовно-процессуального познания. В качестве предмета познания выступает тот круг свойств объекта, исследование которого позволяет решить задачи данной познавательной деятельности. Поскольку уголовный процесс есть познание правовое, то его предметом является определенная система юридических свойств объекта. Эти свойства выясняются как в обстоятельствах (по мнению автора, четыре свойства: уголовно-правовое, гражданско-правовое, криминогенное и уголовно-процессуальное), так и в доказательствах (относимости, допустимости, достоверности, достаточности). Если понятие предмета уголовно-процессуального познания указывает на качественную сторону объекта, то количественную его сторону характеризуют пределы. Их образует необходимая совокупность обстоятельств и доказательств для достоверного выяснения всех юридических свойств, устанавливаемых по уголовному делу.

3.   Проблема содержания и структуры уголовно-процессуального познания. Это одна из наиболее крупных проблем, последовательное решение которой требует постановки ряда частных вопросов.

Прежде всего в соответствии с двумя составляющими объекта — доказательствами и обстоятельствами в самом процессе познания по уголовному делу необходимо различать две части: а) познание доказательств; б) познание обстоятельств. Каждая из них характеризуется собственным порядком, процессуальным режимом осуществления. Если исследование доказательств есть процесс создания надлежащих средств, то установление обстоятельств представляет собой процесс использования, применения этих средств (доказательств) путем аргументации, обоснования ими выводов об обстоятельствах дела, т. е. их доказывания. Отсюда следует, что при разграничении доказательств и обстоятельств все уголовно-процессуальное познание доказыванием называть нельзя. Доказывание — часть познания по уголовному делу, связанная только с обстоятельствами. Исследование доказательств — другая часть уголовно-процессуального познания, но не доказывание. Последнее возможно тогда, когда есть с помощью чего доказывать, т. е. доказательства. Не случайно уголовно-процессуальный закон обязывает доказывать обстоятельства (ст. 68 УПК р), но не доказательства.

Итак, вывод первый — уголовно-процессуальное познание состоит из двух частей: а) исследования доказательств; б) доказывания обстоятельств.

После такой общей градации процесса познания по уголовному делу можно перейти к более детальному его анализу. При этом необходимо учитывать, что каждая часть объекта (доказательства и обстоятельства) предстает в процессе познания с двух сторон — фактической (как явление) и юридической (как сущность). Ограничимся общей схемой уголовно-процессуального познания — от явления к сущности доказательств и на их основе от явления к сущности фактов.

Вывод второй — процесс познания по уголовному делу развивается по четырем уровням в соответствии с двумя сторонами каждой части изучаемого объекта.

Каждый из этих уровней характеризуется собственными способами и средствами познания, а также исходным и конечным результатом. Деятельность на первом уровне есть собирание доказательств, дающих «сырой» информационный материал (доказательства-явления). На втором уровне путем проверки постигается доброкачественность собранного материала, выясняются юридические свойства доказательств (доказательства-сущности). На третьем уровне происходит мысленный переход от доказательств к фактическим обстоятельствам (фактам-явлениям), а на четвертом, завершающем уровне делаются выводы о наличии или отсутствии юридических обстоятельств дела (фактов-сущностей). Результаты познания излагаются (обосновываются, мотивируются) в процессуальных решениях.

Вывод третий — уголовно-процессуальное познание не сводится к собиранию, проверке и оценке доказательств, как традиционно считается в юридической литературе. Наряду с этими способами в познании по уголовному делу надо различать оценку обстоятельств.

Все рассмотренные понятия получили данную трактовку потому, что, будучи обоснованными, производны, зависимы от основы — категорий доказательств и обстоятельств уголовного дела. Таково требование и необходимое свойство системности теории. Какой бы вопрос познания в уголовном процессе ни ставился, его решение неизменно отправляет к этим исходным процессуальным категориям. Любой исследуемый объект может получить различные теоретические объяснения. Главное, чтобы предложенная теория была системой, т. е. такой совокупностью понятий, организация которой есть взаимосвязь основы и обоснованного. Современное состояние уголовно-процессуальной науки требует уточнения основы теории познания по уголовному делу и соответственно всей системы образующих ее понятий.

Глава 2. Общая характеристика доказательств в уголовном процессе.

2.1.        Понятие доказательств в уголовном процессе

Понятие доказательств определено в ст. 69 УПК: Доказательствами по уголовному делу являются любые фактические данные, на основе которых в определенном законом порядке органы дознания, следователь и суд устанавливают наличие или отсутствие общественно опасного деяния, виновность лица, совершившего это деяние, и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела.

Факты, с которыми закон связывает доказательства, образуют две относительно самостоятельные группы:

обстоятельства, которые составляют в своей совокупности предмет доказывания по уголовному делу;

факты, не входящие в предмет доказывания (промежуточные, вспомогательные, побочные).[19]

Предмет доказывания в уголовном судопроизводстве – это юридически значимые фактические обстоятельства, которые предусмотрены в уголовно-процессуальном законе и подлежат доказыванию для принятия решений по делу в целом или по отдельным правовым вопросам.

В ст. 68 УПК перечислены те фактические обстоятельства, которые при разрешении любого дела имеют правовое значение. Это обстоятельства, характеризующие событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления); виновности обвиняемого в совершении преступления и мотивы преступления; обстоятельства отягчающие или смягчающие наказание (ст. 60-63 УК), а также иные обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого; характер и размер ущерба, причиненного преступлением; обстоятельства, способствовавшие совершению преступления (ст. 68 УПК)[20].

Таким образом, доказательства это:

а) фактические данные, под которыми необходимо понимать сведения об имевшем место в прошлом событии преступления;

б) фактические данные, на основании которых устанавливаются наличие или отсутствие общественно опасного деяния, виновного лица, совершившего это деяние, и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела;

в) фактические данные, которые устанавливаются только показаниями свидетеля, показаниями потерпевшего, показаниями подозреваемого, показаниями обвиняемого, заключением эксперта, вещественными доказательствами, протоколами следственных и судебных действий и иными документами;

г) фактические данные, собранные в установленном законом порядке. Ст. 70 УПК определяет способы собирания доказательств, а соответствующие нормы - порядок производства различных следственных действий;

д) фактические данные, проверенные и оцененные по внутреннему убеждению.

Доказательствами могут быть любые фактические данные, все, что служит установлению истины, если соблюдены законные правила доказывания.

Закон определяет доказательства как фактические данные, имея в виду, что только сведения о конкретных фактах объективной действительности могут быть доказательствами по уголовному делу. Утверждения, предположения, догадки, общие заявления, что преступление совершил тот или иной человек, без приведения конкретных фактических данных, не могут служить доказательствами. Доказательствами являются фактические данные, собираемые органами расследования, судом в окружающей их действительности. Эти данные существуют независимо от сознания лиц, осуществляющих доказывание, аккумулируясь в памяти других людей (обвиняемый, подозреваемый, свидетель) или фиксируясь в той или иной форме в виде следов преступления на предметах, в документах. В процессе доказывания по уголовному делу эти фактические данные становятся достоянием следователя, судей и используются в интересах установления истины.

Некоторые ученые (М.С. Строгович, П.С. Элькинд, В.Д. Арсеньев, И.М. Гуткин) под доказательствами, «фактическими данными», о которых говорится в ст. 69 УПК, понимают не информацию, сведения о тех или иных обстоятельствах, а сами факты объективной реальности, которые устанавливаются при доказывании по уголовному делу, а иногда и то и другое[21].

Мне кажется, это не соответствует смыслу закона и природе доказывания. Сами факты, представляющие интерес для органов расследования и суда, не могут быть познаны иначе, как путем доказывания, с помощью доказательств. Доказательства - это не сами факты, подлежащие установлению по делу, а сведения об этих фактах, информация о них, их отображения.

Только отдельные обстоятельства, факты могут быть восприняты следователем, судьей непосредственно. Это те факты и состояния, которые сохранились ко времени расследования, рассмотрения судом дела[22].

К этой группе можно отнести:

1)   некоторые факты, относящиеся к материальным последствиям совершенного преступления  (например, последствия пожара, обезображенное лицо потерпевшего, испорченная вещь)

2)   сохранившиеся продукты преступной деятельности (подделанный документ, фальшивая банкнота и др.);

3)   найденные предметы преступного посягательства (похищенный костюм, часы и др.);

4)   обстановка на месте совершения преступления;

5)   некоторые факты, характеризующие внешность преступника (черты лица, рост, цвет волос и др.)[23].

Иногда доказательствами называют факты, установленные по делу, из которых можно сделать вывод о других фактах, существенных для дела, т. е. доказательственные факты (побег с места преступления, обладание похищенной вещью и т. п.). Но каждый доказательственный факт, существуя реально, сам может быть установлен лишь с помощью доказательств, доказан, и только после этого он может использоваться для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию.

2.2.        Источники доказательств

Источники получения фактических данных (сведений об интересующих следствие и суд обстоятельствах) делятся на следующие виды: показания свидетеля, показания потерпевшего, показания подозреваемого, показания обвиняемого, заключение эксперта, акты ревизий и документальных проверок, вещественные доказательствами, протоколы следственных и судебных действий и иные документами.. Перечень этих видов доказательств установлен законом (ч. 2 ст. 69 УПК) и является исчерпывающим. Фактические данные, полученные из иных, не предусмотренных законом источников, не имеют доказательственного значения, они недопустимы.

Показания свидетеля — это его устное сообщение об обстоятельствах, имеющих значение для дела, сделанное в ходе допроса и запротоколированное в установленном законом порядке. Свидетельские показания являются самым распространенным видом доказательств. Они фигурируют в каждом уголовном деле. Предметом свидетельских показаний могут служить любые обстоятельства, подлежащие установлению по делу, в том числе о личности обвиняемого, потерпевшего и о взаимоотношениях с ними (ст. 74 УПК). Но в силу ч. 1 ст. 51 Конституции р никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников.

Перечень близких родственников дан в п. 9 ч. 1 ст.

Показания потерпевшего — это его устное сообщеие об обстоятельствах, имеющих значение для дела, сделанное в ходе допроса и запротоколированное в установленном законом порядке. Предмет и порядок допроса потерпевшего совпадает с предметом и порядком допроса свидетеля. При этом необходимо знать, что в соответствии со ст. 75 УПК дача показаний не только обязанность, но и его право. Это предполагает получение показаний как по инициативе процессуального органа, так и по инициативе самого потерпевшего.

Показания обвиняемого — это его устное сообщение по вопросам, составляющим содержание предъявленного ему обвинения, а также об иных обстоятельствах, имеющих значение для дела, и об имеющихся в деле доказательствах, данное при его допросе и зафиксированное в установленном законом порядке. (ст. 77, 150-152 УПК).

Дача показаний является для обвиняемого правом, а не обязанностью. Он не несет ответственности за отказ от дачи показаний и дачу заведомо ложных показаний, что является одной из гарантий обеспечения права обвиняемого на защиту. Показания обвиняемого имеют двойственную природу. С одной стороны, они являются источником доказательственной информации, с другой — средством защиты от предъявленного обвинения.

Показания подозреваемого — это его устное сообщение по поводу известных ему обстоятельств совершения преступления, в котором он подозревается, сделанное при допросе и зафиксированное в установленном законом порядке. (ст. 76, 123, 150-162 УПК).

Предметом показаний подозреваемого могут быть любые обстоятельства, входящие в предмет доказывания по уголовному делу. Дача показаний право, а не обязанность подозреваемого. Он не несет ответственности за отказ от дачи показаний и дачу заведомо ложных показаний. Не являются показаниями объяснения подозреваемого, данные при его задержании и изложенные в протоколе задержания.

Заключение эксперта — это представленные по поручению органов предварительного расследования или суда в установленном законом порядке мотивированные выводы лица, обладающего специальными познаниями в науке, технике, искусстве или ремесле, об обстоятельствах, существенных для дела, полученные в результате их исследования с применением этих познаний (ст. 78, 80 УПК).

По общему правилу эксперт дает заключение от своего имени и несет за него персональную ответственность. Оно подлежит проверке и оценке на общих основаниях, не имея заранее установленной силы и преимуществ перед другими доказательствами. Согласно ч. 3 ст. 80 УПК, заключение эксперта не является обязательным для лица, производящего дознание, следователя, прокурора и суда. Однако несогласие процессуальных органов с заключением эксперта должно быть мотивировано.

Вещественные доказательства — это предметы, которые служили орудиями преступления или сохранили на себе следы преступления, или были объектами преступных действий обвиняемого, а также деньги и иные ценности, нажитые преступным путем, и все другие предметы, которые могут служить средствами к обнаружению преступления, установлению фактических обстоятельств дела, выявлению виновных либо к опровержению обвинения или смягчению вины обвиняемого (ст. 83 УПК).

Вещественные доказательства в самом общем виде можно определить как материальные следы (последствия) преступления или иного расследуемого деяния. В качестве вещественных доказательств выступают предметы материального мира (вещи), которые подвергались в результате исследуемого события какому-то видоизменению, перемещению или были созданы преступными действиями.

В отличие от личных показаний субъектов процесса, содержащих словесное описание обстоятельств, имеющих значение для дела, вещественные доказательства дают доказательственную информацию своими свойствами (наличием преступного воздействия, фактом обнаружения их в определенное время в определенном месте или у определенного лица и пр.). Также доказательственное значение имеют их физические свойства (например, размер и конфигурация следа), местонахождение (например, похищенная вещь, обнаруженная у обвиняемого) либо факт их создания.

Акт ревизии или документальной проверки – это составленный в соответствии с ведомственными нормативными актами документ, в котором отражаются результаты таковой (ревизии или документальной проверки), сведения о том, как соблюдаются в учреждении, предприятии или организации правила и инструкций, регулирующие совершение операций с товарно-материальными и денежными средствами, обеспечение их сохранности, постановку бухгалтерского учета и отчетности, а также некоторые другие вопросы. Акты ревизий и документальных проверок до изменения УПК от 17.12.95 считались разновидностью «иных документов». Критерии иных документов и порядок вовлечения их в уголовный процесс также применимы к актам ревизий и документальных проверок. В то же время сами акты ревизий и документальных проверок (заключения аудиторов) являются источниками доказательств (ч. 2 ст. 69 УПК). В них необходимо излагать: сведения о лице (лицах), проводящем указанные действия (место работы, должность, образование, специальность и стаж работы по ней); перечень документов, представленных для исследования; подробное изложение действий ревизора (методика исследования); ссылки на нормативные акты, которыми руководствовался ревизор; выводы (ответы на вопросы, изложенные в постановлении следователя).

Форма требования о производстве ревизий и документальных проверок зависит от органа, которому они поручаются. Государственный орган (контрольно-ревизионное управление — КРУ, государственная налоговая инспекция — ГНИ и др.) проводят ревизии и документальные проверки по постановлению следователя. Частные аудиторы или аудиторские фирмы — по постановлению следователя, санкционированному прокурором. Это объясняется тем, что уголовно-процессуальный закон не установил определенную процессуальную форму документирования рассматриваемых действий следователя, а ч. 1 ст. 70 УПК говорит только о праве следователя требовать производства ревизий и документальных проверок.

Частью 1 ст. 70 УПК следственным органам предоставлено право требовать от юридических лиц восстановления данных бухгалтерского учета. Порядок процессуального документирования данного правоотношения также не разработан и законодательно не установлен. Представляется, что требование должно быть облечено в форму постановления, так как этот процессуальный документ в силу ч. 5 ст. 127 УПК обязателен для исполнения всеми органами, должностными лицами и гражданами. Если же требование о восстановлении данных бухгалтерского учета хозяйствующего субъекта обращено к третьему лицу (аудиторской фирме), то в этом случае постановление должно быть санкционировано прокурором.

Протоколы следственных и судебных действий как отдельный вид доказательств — это письменные акты, в которых фиксируются ход и результаты таких следственных действий, как осмотр, освидетельствование, обыск, задержание, предъявление для опознания, следственный эксперимент. Указанные в ст. 87 УПК протоколы следственных действий выделены в самостоятельный источник доказательств ввиду того, что в них фиксируются обстановка, предметы или явления, непосредственно воспринятые следователем, понятыми и другими участниками данного следственного действия. Поэтому к данному виду доказательств не относятся протоколы допросов, поскольку они фиксируют другой вид доказательств — показания свидетеля, потерпевшего, обвиняемого или подозреваемого.

Иные документы — это разного рода документы, изготовленные не в ходе процессуальной деятельности (справки, ведомости, расписки и др.), но используемые в процессе как источники доказательств. Документом признается любой предмет материального мира, на котором какими-то условными знаками (буквами, цифрами и др.) зафиксирована какая-то мысль или имеется изображение какого-либо объекта. Документы являются доказательствами, если обстоятельства и факты, удостоверенные или изложенные учреждениями, предприятиями, организациями, должностными лицами или гражданами, имеют значение для уголовного дела (ст. 88 УПК).

В случаях, когда иные документы имеют следы подделок, подчисток и обладают другими признаками, указанными в ст. 83 УПК, они являются вещественными доказательствами.

2.3. Свойства доказательств.

Каждое доказательство по уголовному делу должно обладать свойствами допустимости, относимости, единства содержания и формы.

В правилах доказывания особое место занимают правила допустимости доказательства. Эти правила должны обеспечить достоверность средств доказывания и тем самым создать надежный фундамент для признания доказанными или недоказанными определенных обстоятельств.

Под допустимостью доказательств понимается определение законности источника доказательств, способов получения и закрепления фактических данных. Это его пригодность для использования при установлении обстоятельств, имеющих значение для дела, как отвечающего требованиям закона относительно источников, порядка обнаружения, закрепления и исследования доказательств.

Собирание доказательств может существенно затрагивать права и свободы граждан. Поэтому такой, казалось бы, специальный вопрос, как допустимость доказательств, стал предметом конституционного законодательства. Конституция Республики Казахстан содержит норму: «При осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона» (ч. 2 ст. 50 Конституции).

Это положение конкретизировано в УПК р. Доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания обстоятельств, перечисленных в ст. 68 УПК. Из этого записанного в ч. 3 ст. 69 УПК правила следует, что не только обвинение, но и доказывание любых иных обстоятельств, в том числе и смягчающих ответственность обвиняемого или освобождающих его от ответственности, должны основываться на допустимых доказательствах[24].

Закон устанавливает следующие условия признания доказательства допустимым:

1)   доказательство должно быть получено надлежащим субъектом, правомочным по данному делу проводить то процессуальное действие, в ходе которого получено доказательство;

2)   фактические данные должны быть получены только из источников, перечисленных в ч. 2 ст. 69 УПК, а в указанных в законе случаях — из определенного вида источника (ч. 2 ст. 79 УПК);

3)   доказательство должно быть получено с соблюдением правил проведения процессуального действия, в ходе которого получено доказательство;

4) при получении доказательства должны быть соблюдены все требования закона о фиксировании хода и результата следственного действия. Очевидно, что законные средства получения доказательств признаются одной из гарантий правосудия. Поэтому вопрос о недопустимости доказательств, полученных с нарушением закона, регулируется на конституционном уровне[25].

В уголовном процессе круг источников доказательств ограничен. В частности, не имеют значения доказательств, не обладают свойством допустимости сведения, полученные из анонимных источников, показания лиц, которые не могут указать источник своей осведомленности.

Сведения, полученные оперативно-розыскным путем, также не обладают свойством допустимости до тех пор, пока они не проверены в установленном законом процессуальном порядке, т. е. пока суд не получил возможность проверить, когда кем и при каких обстоятельствам они добыты. Ряд преступлений, в том числе тяжких, невозможно раскрыть без их помощи. Но следует проводить грань между использованием подобного рода деятельности в целях раскрытия преступлений, обнаружения преступников и попытками рассматривать саму эту деятельность в качестве доказывания, а ее результаты как обычные доказательства, которые могут быть положены в основу выводов по делу, тем более при постановлении приговора.

Доказательствами могут быть только такие сведения, только такие фактические данные, которые собраны при соблюдении всех требований уголовно-процессуального закона, подробно регламентирующего правила доказывания, производства всех следственных и судебных действий.

Для правильного разрешения дела и вынесения законного и обоснованного приговора суд не вправе по собственной инициативе принимать меры к доказыванию виновности подсудимого в совершении преступления, но обязан принять предусмотренные законом меры, которые способствуют реализации сторонами их процессуальных прав по собиранию и представлению имеющих значение доказательств[26].

Внутренне присущее доказательству свойство, в силу которого фактические данные, способные устанавливать обстоятельства, имеющие значение для правильного решения уголовного дела, называется относимостью доказательств. Это связь содержания доказательства с обстоятельствами, подлежащими доказыванию по делу, на основании которой оно может быть использовано для установления этих обстоятельств.

Относимость характеризует содержание доказательства.

Доказательство только тогда будет относящимся к делу, когда может быть использовано для выяснения наличия или отсутствия какого-либо обстоятельства, входящего в предмет доказывания по данному уголовному делу.

Определение относимости доказательств происходит в процессе доказывания по делу, начиная с собирания доказательств, когда решается вопрос о том, какие следственные действия необходимо произвести и каких результатов можно от них ожидать с точки зрения выяснения обстоятельств дела. С оценкой относимости доказательств связано планирование следствия, порядка проверки следственных версий, разрешение ходатайств участников процесса о собирании доказательств или приобщении их к делу.

Заранее установить круг обстоятельств, которые могут иметь значение для установления обстоятельств, входящих в предмет доказывания по конкретному делу, невозможно. Круг этих обстоятельств в первую очередь определяет и устанавливает следователь, разрабатывая и проверяя версии происшедшего события. Они могут быть установлены и по ходатайству участников процесса (ст. 131, 276 УПК).

Имеющими значение для дела являются и обстоятельства, выяснение которых необходимо для проверки и оценки собранных доказательств (например, установление неприязненных отношений между обвиняемым и свидетелями может иметь значение при оценке показаний свидетеля, установление дефектов слуха у потерпевшего может поставить под сомнение достоверность его показаний). Очевидно, что разнообразие относящихся к делу обстоятельств влечет за собой и разнообразие тех фактических данных, которые признаются относящимися к делу.

Вопрос о том, относится ли то или иное обстоятельств к делу или, иначе говоря, может ли оно способствовать установлению имеющих значение для решения дела обстоятельств, определяют следователь, суд, руководствуясь правилами, указанными в законе (например, ст. 20, 68, 69, 131, 176, 205, 314 УПК). Для установления каждого из обстоятельств по делу требуется совокупность доказательств. Очевидно, что в законе невозможно предопределить ни количество этих доказательств (например, сколько свидетелей из числа очевидцев происшествия должны быть допрошены), ни их виды (кроме случаев, указанных в ст. 79 УПК). Все это зависит от конкретных обстоятельств дела и определяется лицами, ведущими производство по нему. Они сами по внутреннему убеждению решают, достаточно ли собрано доказательств для установления тех или иных обстоятельств, или всех обстоятельств, составляющих предмет доказывания по делу, т.е. определяют пределы доказывания.

Для определения того, являются ли собранные доказательства достаточными для действия или решения, следует исходить также из того, что на разных этапах производства по делу закон предусматривает разный уровень доказанности обстоятельств, лежащих в основе этих действий, решений, а следовательно, различна и та совокупность доказательств, которая в этом случае достаточна.

Относимость доказательства определяется главным образом по тому, входит ли обстоятельство, которое может быть выяснено с помощью этого доказательства, в предмет доказывания по делу, а также способно ли доказательство по своему содержанию служить установлению этого обстоятельства.

Единство содержания и формы также является свойством доказательств. Сведения об обстоятельствах, входящих в предмет доказывания, образуют содержание доказательств. При этом значение доказательства имеет не только истинная, достоверная информация об обстоятельствах дела, на основании которой формулируются окончательные выводы, но любые сведения о существенных для дела фактах, полученные законным путем в процессе производства по делу. Например, показания обвиняемого, отрицающего свою вину, опровергнутые совокупностью доказательств, изобличающих его в преступлении, остаются доказательствами по делу, хотя они признаны недостоверными и отвергнуты в приговоре суда. В процессе установления истины объективно приходится иметь дело с реально существующей информацией разной степени достоверности. Отсеивание ошибочных, ложных сведений возможно лишь в результате тщательного исследования всех доказательств.

Статья 70 УПК устанавливает, что все собранные по делу доказательства подлежат тщательной, всесторонней и объективной проверке. Статья 71 УПК обязывает оценивать все доказательства. В соответствии со ст. 314 УПК в обвинительном приговоре приводятся «доказательства, на которых основаны выводы суда, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства», а в оправдательном приговоре приводятся мотивы, объясняющие, «почему суд отвергает доказательства, на которых было основано обвинение»[27].

Каждое доказательство, являясь по природе своей отражением определенных обстоятельств, как всякая вообще информация, имеет свое содержание и форму. Форма доказательства представляет собой способ существования информации об обстоятельствах дела в виде сообщений тех или иных лиц, изменения предметов, следов на предметах и т. д. Форма доказательства - предусмотренный законом источник сведений об относящихся к делу фактах. Перечисленные в ч. 2 ст. 69 УПК источники сведений об обстоятельствах уголовного дела и являются источниками доказательств в таком понимании. (В работах по теории доказательств употребляются и такие термины, как средства доказывания, источники сведений, источники фактических данных, носители доказательств.)

Всякое доказательство представляет собой единство содержания и формы. Его содержание - данные об обстоятельствах, входящих в предмет доказывания, форма - источник сведений об этих обстоятельствах. Сведения, источник которых неизвестен или не удовлетворяет требованиям УПК, не есть доказательство, как и источник сведений, не содержащий данных, имеющих значение для дела.

Глава 3. Исследование и анализ полученных доказательств.

3.1. Методы исследования доказательств в уголовном процессе.

3.1.1. Всесторонность,   полнота   и    объективность   исследования обстоятельств дела.

  На основании ст. 20 УПК суд, прокурор, следователь и лицо, производящее дознание,   обязаны   принять   все   предусмотренные   законом   меры   для всестороннего, полного  и объективного исследования обстоятельств  дела, для выявления  как   уличающих,  так  и   оправдывающих  обвиняемого,  а  также смягчающих  и  отягчающих   его  ответственность  обстоятельств.  Требование всесторонности, полноты и объективности относятся  к проверке и  оценке всех собранных по делу доказательств (4.1 ст. 69, ч.3 ст. 70, 4.1 ст. 71, ст. 343 УПК).  Это означает, что  рассматриваемый  принцип  обращен  к  исследованию обстоятельств дела, и доказательств.

Требования всесторонности,  полноты и  объективности взаимообусловлены, но не взаимозаменяемы.

Всесторонность  исследования  предполагает  выяснение  со  всех  сторон юридически  значимых  обстоятельств  и  относимых  доказательств  со   всеми присущими им  свойствами,  качествами и признаками, их  связей, отношений  и зависимостей.

Всесторонности   исследования   содействуют    своевременное выдвижение  и тщательная  проверка всех объективно  возможных  версий. Такая проверка  версий  определяет  направление  доказательственной  деятельности, предотвращает односторонность и субъективизм и  обеспечивает  правильный ход доказывания.

Полнота  исследования  заключается  в  выяснении   всех  обстоятельств, подлежащих  обязательному  установлению  по  делу,  и  в  привлечении  такой совокупности  доказательств,  которая  позволяет  выполнить  эту  задачу.  К юридически   значимым  относятся   обстоятельства,  имеющие   значение   для правильного разрешения дела (ст. 68 УПК).

 Объективность определяет такой подход к исследованию, который одинаково учитывает   все   обстоятельства,  говорящие   как  «за»,  так  и   «против» обвиняемого,  и выражает отвечающее этому отношение к собиранию,  проверке и оценке доказательств. Объективность -  правовое  и  нравственное требование, состоящее  в беспристрастном,  непредвзятом и  добросовестном отношении лиц, ведущих производство по делу и принимающих решение к фактическому материалу, и  исключающее  с  их. стороны субъективизм,  тенденциозность  и черствость, ведущие к обвинительному уклону Объективность требует отражать в принимаемых решениях обстоятельства дела такими, какими они установлены в ходе следствия или судебного разбирательства.

Все   ходатайства   подозреваемого,   обвиняемого,   потерпевшего,   их защитников  и представителей  о дополнении или проверке доказательств,  если они имеют  значение  по  делу, должны удовлетворяться.  Жалобы  на нарушение законности  в   ходе  судопроизводства  должны  своевременно   и   тщательно проверяться.

Принцип всесторонности, полноты и объективности  исключает  возможность использования в  доказывании безнравственных средств, в частности, получение показаний обвиняемого и других участвующих в деле лиц путем насилия, угроз и других незаконных  мер (ч. 3 ст. 20 УПК).  При установлении подобных фактов, имевших   место  при  производстве   расследования,  суды  должны  принимать необходимые  меры  для   привлечения  к  ответственности  виновных  в   этом должностных лиц.

Действуя  во  всех  стадиях  процесса,  указанный принцип  обеспечивает законность  и  обоснованность  всех  следственных и  судебных актов,  служит установлению  истины  по  делу. Его  требования  лежат  в  основе  правил  о соединении и выделении  уголовных дел (ст. 26 УПК), в основаниях привлечения лица в  качестве  обвиняемого  (ст.  143  УПК),  составления  и  утверждения обвинительного заключения (ст. 201, 213, 214 УПК), постановления вердикта  и приговора (ст. 309, 443 УПК) и др.

Особое  значение  в выполнении  требования ст.  20  УПК имеет  судебное разбирательство, где испытывает себя на прочность доказательственное здание, построенное обвинителем,  где суд может основывать  свои вердикт  и приговор исключительно  на тех доказательствах, которые непосредственно рассмотрены в судебном заседании (ч. 2 ст. 301, ч. 7 ст. 451 УПК).

Принцип  всесторонности,  полноты  и объективности обеспечивается рядом процессуальных гарантий, в том числе правилами об отводе заинтересованных  в исходе   дела   лиц   (ст.   59-67,   439,  441   УПК)  и  нормами   закона, предусматривающими  случаи,  когда  нарушение  ст.  20 УПК  влечет за  собой признание вынесенных решений незаконными (ст. 343, 465 УПК).

3.1.2. Непосредственность процесса

Принцип    непосредственности    выражает   требование,    определяющее обязанность  полномочных  органов  государства  и  должностных лиц  получать доказательства  из первоисточника, лично исследовать и  использовать  их при обосновании  выводов  по  делу.  Принцип непосредственности  - важный  метод исследования доказательств.

Основное   содержание  принципа   непосредственности  применительно   к судебному  разбирательству  раскрыто  в ст.  240,  301,  ч.5  ст.  451  УПК, предписывающих  суду непосредственно  исследовать  доказательства по  делу и обосновывать  свой  приговор  лишь  на  доказательствах,   бывших  предметом рассмотрения в судебном  заседании.  Непосредственность  требует,  чтобы суд допросил свидетелей-очевидцев, а не лиц, знающих об обстоятельствах дела  со слов последних, исследовал документы в оригинале, а не их копии, осмотрел  и исследовал подлинные  вещественные доказательства, огласил протоколы  и иные документы  (ст.  240 УПК). В последнем случае закон имеет в  виду протоколы, названные в  ст. 87  УПК. Их оглашение  и исследование происходит обычно без повторного  производства  соответствующих следственных действий, потому  что одни из них вообще не могут быть произведены в судебном заседании, а другие, хотя  и могут быть произведены,  но  совершенно в  другой обстановке. Данные протоколы  отражают   результат  непосредственного  восприятия  следователем различных действий,  признаков,  свойств  и следов преступления  и  являются первоначальными доказательствами.

Без оглашения и  исследования этих доказательств суд не может опираться на  них  в  приговоре. Поэтому, независимо  от того,  известно ли содержание указанных  протоколов сторонам, суд обязан их  огласить. Отказ от  оглашения возможен лишь тогда,  когда содержащиеся в них данные не  имеют отношения  к делу.  Оглашение  следственных  протоколов,   лишенных   доказательственного значения, не имеет отношения к  осуществлению  принципа непосредственности и производится по другим основаниям и с иной целью.

В   силу    принципа   непосредственности    судебное   разбирательство производится непрерывно (ст. 240 УПК) и в  неизменном  составе суда (ст. 241 УПК).  Непрерывность  судебного  заседания   и  неизменность  состава   суда обеспечивают свежесть и целостность восприятия судьями исследованных на суде доказательств, правильность формирования внутреннего убеждения судей.

Благодаря  действию  принципа  непосредственности  стороны  вступают  в непосредственный  контакт между собой и судом, получают реальную возможность активно  участвовать в исследовании  всех доказательств, которые могут  быть положены в основу приговора.

Отмеченная  направленность  принципа  непосредственности  на  получение первоначальных  доказательств  обусловлена   самим   механизмом  образования доказательств. Первоначальные  доказательства лишены промежуточных звеньев и способны воссоздать  более  ясную,  полную  и  точную  картину  совершенного преступления, чем производные доказательства, которые всегда опосредованы  и пользование  которыми  повышает вероятность  получения неполной и искаженной информации об  искомых фактах.  Однако  в тех случаях,  когда первоначальные доказательства  недоступны,   страдают  неполнотой,  содержат  противоречия, вызывают  сомнения  в  своей   достоверности  и   т.  д.,  суд  в  интересах установления  истины  вынужден  отступить от  принципа  непосредственности и использовать производные доказательства наряду с первоначальными либо вместо них. Важно только, чтобы производные доказательства использовались в порядке и в пределах, предусмотренных законом. В частности,  и в  особенности, чтобы оглашение  показаний обвиняемого, потерпевшего, свидетелей и воспроизведение записи их показаний, данных на предварительном  следствии, имело место  лишь при наличии обстоятельств, точно-указанных в ст. 281 и 286  УПК.

Производные доказательства, следовательно, не исключаются из орбиты доказывания и вместе с первоначальными  могут быть положены в основу приговора,  если они,  как и последние,  прошли всестороннюю и  объективную проверку в судебном следствии (ст. 20, 240, 301 УПК).

Такой   порядок    рассмотрения    дела,    основанный    на   принципе непосредственности и устности, позволяет  суду и сторонам получать  наиболее полную  и   достоверную  информацию   об   обстоятельствах  дела,  тщательно проанализировать доказательства, добытые  при производстве  предварительного следствия  и дополнительно привлеченные к делу во время судебного заседания, установить,  какие  из  собранных  предварительным  расследованием  и  судом доказательства   являются  достоверными,   а  какие   ложными,  и  прийти  к обоснованному выводу о доказанности  или недоказанности  обвинения. Таким же образом  поступает  суд,  когда во  время  разбирательства  дела  подсудимый отказывается  от  прежних показаний и  заявляет о своей невиновности.

Судьи тщательно проверяют  мотивы  отказа подсудимого от первоначальных показаний, всесторонне исследуют его показания, данные  следователю и  суду, и  дают им оценку на  общих  основаниях.  Этим суд ни в  малейшей  мере не обесценивает результаты доказательственной деятельности следственных органов.

3.1.3. Принцип устности.

Принцип  устности закреплен  в  тех же статьях закона,  что  и  принцип непосредственности (ст. 240, 301 УПК).

Устность определяет форму общения субъектов процесса и является методом исследования  доказательств. В силу принципа устности все материалы, имеющие значение  для  дела, все процессуальные действия, все вопросы, возникающие в судебном заседании, излагаются, обсуждаются или совершаются  в устной форме, и суд основывает свой  ,приговор  лишь на тех  доказательствах, которые были рассмотрены и обсуждены. Все, что  не составило предмета устного изложения и обсуждения на  суде, не  может быть  положено в основу приговора. Суд должен выслушать  устные показания  допрашиваемых  лиц, огласить протоколы  и  иные документы, заслушать  в устной форме и обсудить  объяснения,  ходатайства  и заявления сторон, выслушать  судебные прения  и последнее слово подсудимого, огласить  принятые  им  решения  и т.  д.

Судебное  разбирательство  -  это производство, протекающее в форме судоговорения. Именно в ходе судоговорения присяжные  заседатели узнают  об  обстоятельствах  дела,  о доказательствах, представленных каждой из сторон для обоснования своей позиции по делу.

Устность   теснейшим  образом  связана  с  непосредственностью,  но  не сливается с  ней. Устность  -  отдельный, самостоятельный принцип  процесса, наполненный собственным содержанием и не совпадающий с непосредственностью в некоторых из своих конкретных  проявлений. В отличие от  непосредственности, требующей  от  суда получать и  исследовать  первоначальные  доказательства, устность  распространяет  свое действие  как  на  первоначальные,  так  и на производные доказательства. Суд вправе ссылаться в своем  приговоре на  те и другие, если они были рассмотрены  на судебном следствии (ст. 301, 451 УПК).

Устность шире непосредственности  и в  том отношении, что она  характеризует все судебное  разбирательство, тогда как непосредственность касается  только судебного следствия.  С другой стороны,  устному восприятию доступны  не все виды доказательств,  а только те, которые облекаются  в форму показаний.  Ни вещественные, ни письменные доказательства не могут быть восприняты в устном виде.

В   данном  случае   устность   выражается  в  том,   что   названные доказательства полностью или частично оглашаются. Ограничением устности, как и непосредственности, будет оглашение на суде  показаний лиц, допрошенных на предварительном  следствии  (ст. 281,  286 УПК). Эти доказательства по своей природе должны быть  представлены и восприняты в устной форме, а  они в силу объективных   причин  воспринимаются   судом  в  письменном  виде.

Правда, исследование и здесь  не лишено устного  характера  (показания оглашаются  и устно обсуждаются), но это происходит без устного допроса лиц,  и  показания воспринимаются не в том виде, в каком они могли бы быть восприняты.

Принцип  устности обеспечивает последовательную  реализацию  гласности, национального языка судопроизводства, состязательности и непосредственности, всесторонности   и   полноты  исследования  обстоятельств   дела   и  других процессуальных начал.

3.1.4. Оценка доказательств по внутреннему убеждению.

Установленный законодателем принцип оценки доказательств в значительной мере  определяет  тип уголовного процесса и  путь  к достижению поставленных перед ним задач.

Оценка  доказательств по внутреннему  убеждению,  как принцип процесса, включает  в  качестве  основных  компонентов  правило  о  том,  что  никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.

Орган  дознания,  дознаватель,  следователь,  прокурор,  суд  оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению (ст. 71 УПК).

Очевидно,   что   оценка   доказательств   по   внутреннему   убеждению обеспечивает   действие  конституционного  принципа  независимости  судей  и подчинение их только  закону  и является одним  из условий самостоятельности следователя,  лица,  производящего  дознание,  при  принятии  им  решений  в пределах прав, предоставленных законом.

3.2. Анализ полученных доказательств.

В теории уголовного процесса общепризнанно, что исследование доказательств начинается с их анализа и синтеза. Процесс анализа сопровождается формированием у следователя понятий, суждений об отдельных частях, сторонах доказательства, их свойствах. Анализу подвергаются все стороны доказательства: его содержание, источник фактических данных, источник доказательства.

Сначала анализируется содержание доказательства, производя мысленное расчленение сведений о фактах и обстоятельствах, содержащихся в нем. При этом исследуются доказательства вне связи и отношений друг с другом, как бы рассматривая обстоятельства предмета доказывания и побочные факты, сведения о которых несет доказательство, по отдельности, с разных сторон и под различными углами. Это позволяет сосредоточить внимание на отдельных сторонах как исследуемых фактов, так и сведений о них, глубже осмыслить и понять их.

Расчленение содержания доказательства дает следователю более детальное и четкое знание особенностей объема и характера сведении, содержащихся в нем, а через них соответственно более четкое и детальное представление об особенностях, отдельных сторонах фактов и обстоятельств, имеющих значение для дела.

Наряду с содержанием доказательства производится и анализ его другой стороны — источника фактических данных(об этом подробнее в 3 параграфе данной главы). Он выясняет особенности, присущие, например, источнику осведомленности свидетеля, и особенности, связанные с наличием пли отсутствием причин, могущих повлиять на его заинтересованность в деле. Это позволяет сосредоточить внимание на том, является ли показания результатом непосредственного или опосредованного восприятия, уяснить обстоятельства и условия восприятия.
Анализ доказательства со стороны источника позволяет выделить те свойственные ему особенности, которые в зависимости от обстоятельств уголовного дела могут приобрести существенную роль из-за возможного их влияния па качество проверяемого доказательства.

Анализ доказательства сам по себе, в отрыве от его синтеза, недостаточен для того, чтобы судить о качествах исследуемого доказательства — его относимости и достоверности. Недостаточен он и для формирования у следователя четкого представления о фактах, сведения о которых несет доказательство. Анализ создает только необходимые предпосылки, как бы выявляет программу для последующей проверки, в ходе которой становится возможным постепенное установление качеств и свойств доказательства, а через них — дальнейшее познание обстоятельств предмета доказывания и побочных фактов.
После анализа доказательство вновь должно быть исследовано, но уже при соединении в единое целое всех его отдельных сторон и с учетом присущих им признаков и особенностей, выявленных в ходе анализа. Знание о связях, отношениях и зависимостях, существующих между различными сторонами доказательства, как отражение связей, сторон, отношений обстоятельств и фактов, составляющих его содержание, условий их восприятия, физических, социальных особенностей личности источника доказательства, характера и содержания общественных отношений, участие в которых породило знание лицом относимых к делу сведений, может быть получено только путем синтеза.

«Мышление состоит столько же в разложении предметов сознания на их элементы, сколько в объединении связанных друг с другом элементов в некоторое единство. Без анализа нет синтеза»[29].

Исследование и установление действительных связей, отношений и зависимостей между сторонами, свойствами и качествами доказательства позволяет следователю судить о сомнительности, спорности или достоверности доказательства, его противоречивости или непротиворечивости, конкретном или абстрактном характере содержащихся в нем сведений, их полноте или неполноте, логической связности или ее отсутствии. Следствием отказа от синтеза различных сторон доказательства, исследованных при его анализе, могут явиться ошибки следователя в его представлениях о качествах и свойствах проверяемого доказательства — относимое и достоверности содержащихся в нем сведений, а следовательно, и в его знаниях о преступлении, устанавливаемых путем доказывания. Не чем иным, как требованием необходимости исследования именно зависимостей, связей и отношений, существующих между различными сторонами доказательства, объясняются многочисленные указания Верховного Суда Республики Казахстан, бывшего Верховного Суда СССР строить обвинение на конкретных, непротиворечивых и объективных доказательствах, источник которых можно проверить[30].

Эти положения невозможно было бы реализовать в ходе доказывания, не производя анализа различных сторон доказательства и их синтеза.
Мысленное исследование доказательства при объединении расчлененных в ходе его анализа сторон (синтез) позволяет выявить предположительные связи и зависимости между ними, создавая тем самым возможность для дальнейшего изучения и целях выяснения их характера, влияния на качества и свойства доказательства. При этом в результате познания связей, зависимостей и отношений, существующих между различными сторонами и свойствами доказательства как единого целого, становится возможным выявить не только наличие или отсутствие противоречий в его содержании, установить полноту и степень их детализации, отсутствие или наличие объективных и субъективных факторов, могущих исказить содержание доказательства, но и дать им частичные предположительные объяснения. Посредством синтеза может быть выявлена и частично объяснена предположительная зависимость между неполнотой, неточностью, противоречивостью, полной или частичной искаженностью содержания доказательства и другими его сторонами.
Однако само по себе выявление таких зависимостей, связей еще не означает их действительности, как и не свидетельствует об обратном. Анализ и синтез доказательства, дает знание отмеченных выше возможных связей, отношений и зависимостей между различными сторонами доказательства, вместе с тем не позволяет выделить из них те, которые, будучи присущи объективной действительности, являются отражением обстоятельств и фактов, имеющих значение для дела, и отделить их от таковыми не являющихся, привнесенных с доказательство на вне процессуальной и процессуальной стадии его формирования. В целом ряде случаев, например, при наличии установленной заинтересованности свидетеля, потерпевшего в исходе дела, они тем не менее могут дать правдивые и полные показания.
Анализ и синтез доказательства позволяют накопить определенные знания о его свойствах и отображаемых им фактах, но с их помощью нельзя получить полного и достоверного знания о них. Причин тому несколько. Во-первых, в силу того, что устанавливаемые связи, отношения, зависимости между сторонами проверяемого доказательства являются отражением действительных объективных связей, отношении, зависимостей, но со стороны их явлений, внешних связей, отношений установление их в рамках анализа и синтеза дает следователю неполное и неточное знание как самого проверяемого доказательства—его относимости и достоверности, так и отражаемых им фактов и обстоятельств. Во-вторых, знания, получаемые о самом доказательстве, а через него — и о фактах и обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела, хотя и являются результатом практической деятельности в ее непосредственной и опосредованной формах, но в силу того, что они представляют собой по существу лишь отдельный, индивидуальный ее акт, он сам по себе не может выступать в качестве критерия истинности получаемых при этом знаний[31].
 

3.3. Сопоставление доказательств.

В результате анализа и синтеза становится возможным выявить дальнейшие направления и формы проверки доказательств — те его стороны, связи, которые можно и нужно сопоставить с другими строго определенными доказательствами. Объективные предпосылки для этого содержатся в самом событии преступления, которое и силу различных факторов отражается в окружающей действительности различными сторонами, свойствами и отношениями. Поэтому доказательства всегда с необходимостью содержат сведения, относимые к делу, как совпадающие между собой, так и не соответствующие и противоречащие полностью или частично друг другу, в силу чего становится возможным осуществить дальнейшую их проверку путем сопоставления и собирания новых доказательств.
Доказательства, являясь отражением обстоятельств предмета доказывания и побочных фактов, их связей, отношений и зависимостей, содержат в себе сведения о них, данные о которых наличествуют и в других доказательствах, что тоже создает предпосылки не только для проверки  сопоставлением, но и путем собирания новых доказательств.
Для исследования неясных моментов в выявленных ранее связях, отношениях и зависимостях между сторонами проверяемого доказательства, как и в отображаемых - им фактах, характер и содержание которых невозможно установить посредством анализа и синтеза, необходимо его сопоставление с другими, уже имеющимися в деле, доказательствами, связанными с ним через отображаемые факты. Это позволяет убедиться в полном или частичном совпадении, несовпадении содержания доказательства с другими доказательствами. Следователь может констатировать и то, что часть сведений, содержащихся в проверяемом доказательстве, об исследуемом событии, которая ранее вызывала у него сомнения в своей достоверности, не соответствует содержанию других доказательств, связанных с проверяемым через отображаемые факты, их связи и отношения. Сопоставляя доказательство с иными доказательствами, следователь познает и другие его свойства, знание которых он не мог получить в результате анализа и синтеза. Речь идет о выяснении характера и границ влияния особенностей, присущих различным сторонам доказательства, на его содержание, а следовательно, на относимость и достоверность. Например, в результате сопоставления следователь может установить, что неприязненные отношения свидетеля и потерпевшего с обвиняемым не повлияли на правдивость их показаний, а неблагоприятные условия, в которых они воспринимали обстоятельства и факты, имеющие значение для дела, стали причиной их неполноты. При сопоставлении доказательств следователь не ограничивается только констатацией этих обстоятельств. Сопоставление позволяет ему выяснить пределы их влияния на содержание проверяемого доказательства, а следовательно, и внести соответствующие коррективы не только в свое представление о качествах и свойствах доказательства, но и в характер и объем своего знания о фактах и обстоятельствах, устанавливаемых посредством доказывания.
Таким образом, сопоставление доказательства с другими доказательствами дает следователю новое знание как отдельных сторон проверяемого доказательства, так и отношений, связей и зависимостей между этими сторонами, позволяя лучше уяснить его свойства и качества — относимость и достоверность, а через них — и стороны, свойства, связи и отношения обстоятельств предмета доказывания и побочных фактов. Другими словами, через познание качеств и свойств проверяемого доказательства происходит более глубокое проникновение в стороны, свойства, связи и отношения исследуемых событий совершенного преступления, что по существу является не чем иным, как познанием обстоятельств предмета доказывания и побочных фактов и одновременной проверкой их практикой в ее непосредственной и опосредованной формах[32].
На основе соответствия содержания нескольких доказательств, связанных через отображаемые факты, следователь приходит к вполне обоснованному предположению, что сведения о преступлении, которые они несут, соответствуют действительности. Оно становится еще более убедительным, когда соответствие наблюдается между доказательствами разных видов, поскольку при этом возможность однородных ошибок, связанных с особенностями доказательств одного вида, резко снижается. О признании важности и необходимости сопоставления доказательств между собой при их проверке говорит и судебная практика, расценивающая как необоснованные и недоказанные случаи обвинения, построенные на доказательствах, находящихся в противоречии с другими доказательствами.

Однако и проверка доказательства после анализа и синтеза путем сопоставления с другими доказательствами не всегда дает следователю знание о всех его качествах и свойствах, как не может она дать и полного знания о фактах и обстоятельствах, составляющих его содержание. Ее возможности могут быть ограничены вследствие недостаточности или полного отсутствия других доказательств, связанных с проверяемым через отображаемые факты, их принадлежности к доказательствам одного вида, наличия не устраненных сомнений в их качествах и свойствах. Например, когда в распоряжении следователя имеется лишь одно доказательство, связанное с проверяемым через отображаемые факты, то в случае наличия между ними противоречий он не может сделать однозначного вывода о его достоверности. Аналогичный результат будет иметь место и при сопоставлении доказательств одного вида, так как при этом не исключается вероятность их искажения из-за действия одних и тех же причин. Таковыми могут быть: общая эмоциональная возбужденность потерпевших, свидетелей, обусловленная исключительностью характера воспринятых событий; их заинтересованность в уголовном деле; сговор о даче заведомо ложных показаний.

Использование следователем приема сопоставления окажется неэффективным и в том случае, если доказательства, связанные с проверяемым через отображаемые факты, вызывают серьезные сомнения в своей достоверности, поскольку их проверка тоже не завершена.
В приведенных случаях дальнейшая проверка возможна только посредством собирания новых доказательств. Причем указания на пути проверки, ее формы, характер, и это следует отметить особо, содержатся в самом проверяемом доказательстве, его неясностях, неточностях, неполноте, противоречивости и несоответствии содержанию других доказательств, выявленных, но не устраненных в ходе всей предшествующей проверки. Не менее важно выделить и то, что отмеченные пути проверки доказательства являются одновременно и теми направлениями, по которым должен протекать дальнейший процесс доказывания (познания) по уголовному делу.

Этот вывод в полной мере распространяется на собирание, проверку доказательств любого вида, а следовательно, и на весь ход доказывания по уголовным делам. Конечно, нельзя забывать, что на процесс проверки доказательства, а следовательно, и на направленность дознания по уголовному делу оказывают влияние и результаты исследования других доказательств. Но это ни в коей мере не колеблет нашего основного вывода, что знания о путях, характере, формах собирания и проверки доказательств, являющихся вместе с тем направлениями, по которым следует и должен следовать процесс познания по делу, следователь черпает из самих доказательств по мере их собирания и проверки, а говоря, точнее, из самой объективной действительности, связь с которой он постоянно поддерживает через практическую деятельность, — доказывание по уголовному делу, осуществляемое в форме непосредственного и опосредованного познания.

Доказательства, являясь отражением обстоятельств предмета доказывания и побочных фактов, их многочисленных свойств и отношений, находятся между собой в разнообразных связях, сведения о которых наличествуют в собираемых доказательствах. Это создает объективные предпосылки не только для сопоставления, но и для дальнейшей проверки посредством собирания новых доказательств.

При этом должны быть выявлены все факторы, оказавшие влияние на достоверность относимых к делу сведений, что является одной из предпосылок достижения истины, реализуемой посредством оценки доказательств.

Исходя из относительной самостоятельности проверки доказательств как части органического целого процесса доказывания, ее гносеологических и правовых особенностей, специфики решаемых при этом задач, имеет смысл изложить требования, предъявляемые к ней, в отдельной статье закона, причислив в ней те способы, посредством которых она проводится. Это будет способствовать более четкому, полному и единообразному пониманию проверки, облегчит ее осуществление на практике. С учетом этого статью о проверке доказательств можно было бы изложить в следующей редакции: «Все собираемые по делу доказательства подлежат тщательной, всесторонней и объективной проверке со стороны лица, производящего дознание, следователя, прокурора и суда, осуществляемой посредством их анализа, синтеза, сопоставления с другими доказательствами и собирания дополнительных доказательств».

3.3. Собирание дополнительных доказательств их достаточность.
   

«Томительный вопрос: какое впечатление производит на судей совокупность проверенного здесь материала...»[33] Действительно, какова же должна быть сумма непосредственно исследованных в ходе судебного разбирательства доказательств, чтобы дать категорический ответ о виновности подсудимого, т.е. когда можно считать, что доказательств достаточно? 
    Уголовно-процессуальный кодекс р возлагает на суд, прокурора, следователя и лицо, производящее дознание обязанность принять все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела. Это достижимо в том случае, если по делу выяснены и проверены все возможные по обстоятельствам дела версии и только одна находит полное и объективное подтверждение доброкачественными и достоверными доказательствами, оцененными судом, прокурором, следователем каждое в отдельности и в их совокупности. Ст. 71 УПК р гласит. что «суд, прокурор, следователь и лицо, производящее дознание, оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности...» Закон прямо указывает на то, что недостаточно для признания человека виновным в совершении преступления одного доказательства, если в деле есть только одно единственное доказательство, то нет никакой совокупности обстоятельств дела, на которую могло бы опереться внутреннее убеждение. Факты необходимо проверить всесторонне, полно и объективно, и этого никак нельзя сделать, если в деле кроме, допустим, показаний свидетеля или показаний потерпевшей нет других доказательств.

 Согласно ст.77 УПК Р р «признание обвиняемым своей вины может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении признания совокупностью имеющихся доказательств по делу». Из этого положения никак нельзя сделать вывод, что только на одном признании обвиняемым своей вины нельзя основывать обвинение, а на любом одном доказательстве - можно.  Смысл указанной статьи состоит в том, что даже на признании обвиняемым своей вины, если это единственное доказательство в деле, обвинение основывать нельзя, требуется совокупность доказательств. Отдельное указание законодателя на признание обвиняемым своей вины выделено в связи с тем, что зачастую ему придается особо преимущественное значение, оно с первого взгляда кажется наиболее вероятным, заранее отвергается даже возможность существования иных версий.

На это указал и Пленум Верховного Суда р в п.4 Постановления №1 от 29.04.1996г.: «Признание подсудимым своей вины, если оно не подтверждено совокупностью других собранных по делу и исследованных в судебном заседании доказательств, не может служить основанием для постановления обвинительного приговора». 

Итак, по одному доказательству разрешить дело невозможно, для этого необходимо иметь целую группу доказательств, однако, заранее определить, по какому делу какое количество доказательств является достаточным, вероятно нельзя. Необходимо найти критерии достаточности доказательств в уголовном процессе при постановлении обвинительного приговора. 

В пособии для адвокатов «Защита по уголовному делу» под редакцией Е.Ю. Львовой предложено следующее понятие достаточности доказательств: «...достаточной будет считаться такая совокупность доказательств, которая с достоверностью подтверждает наличие всех элементов состава преступления: объекта, субъекта, объективной и субъективной стороны, а также доказанности каждого элемента в отдельности»[34]. 

М.С. Строгович пишет о достаточности доказательств, как о такой совокупности доказательств, которая убедительно с абсолютной достоверностью удостоверяет виновность обвиняемого[35]. 

 М.П. Шаламов говорит о совокупности доказательств, которая обеспечивает полное достижение истины по уголовному делу[36]. 

«Согласно логическому закону достаточного основания, всякое утверждение может быть признано истинным только тогда, когда оно имеет достаточное основание; всякое утверждение должно быть обоснованным»[37]. 

Таким образом, признание подсудимого виновным может быть признано истинным, бесспорным, когда по делу имеется достаточная совокупность доказательств, критерии которой, исходя из вышеприведенных положений можно определить следующим образом: 

1.   наличие не одного, а целого ряда доказательств, их совокупности;

2.   доказательства должны носить достоверный характер, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены; 

3.   доказательства подтверждают наличие всех элементов состава преступления; 

4.   доказанность каждого элемента состава преступления в отдельности; 

 Актауским областным судом был осужден по п.п. «а», «в» ч.2 ст. 146 УК р Губко. Заместитель председателя Верховного Суда р в протесте поставил вопрос о переквалификации действий Губко на ч.1 ст. 108 УК р. Президиум Актауского областного суда протест удовлетворил, указав следующее: 
    1. Губко как в ходе предварительного следствия, так и в суде категорически отрицал умысел на завладение имуществом потерпевшего, утверждая, что у него с Панариным произошел конфликт, в ходе которого Панарина избили. Он никаких денег у потерпевшего не брал, карманы его не обыскивал. 
    2.Потерпевший Панарин показал, что у него с Губко возникла ссора из-за того, что он отказался дать ему бесплатно пиво. 
    3. После избиения у него (Панарина) пропали деньги, которые находились в кармане брюк. Кто конкретно его бил и вытащил деньги, он сказать не может. 
    4. Как пояснил Губко, он ушел после избиения Панарина. Что делали двое неизвестных лиц, он не видел. Эти показания Губко опровергнуты не были. 
    Из указанных показаний следует, что причиной избиения Панарина была не корысть, а предшествующий конфликт и возникшая неприязнь. Каких-либо доказательств того, что Губко завладел деньгами; потерпевшего, по делу не установлено. Нельзя исключить возможности хищения денег не установленными лицами после ухода Губко[38]. 

Согласно ч.2 ст.309 УПК р «обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления доказана».

Таким образом, вероятность совершения преступления не есть основание для категорического вывода суда о виновности обвиняемого, таким основанием служит только достоверность виновности обвиняемого в совершении преступления, когда каждый, имеющий значение для дела факт, был доказан с полной достоверностью. Итак, достаточная совокупность доказательств не будет иметь места, если доказательства носят недостоверный характер, оставляя место для разумного сомнения в виновности подсудимого.

Актауским городским судом области 04.04.96г. была осуждена по ч.1 ст. 147 УК р Тимуршина. Признавая Тимуршину виновной в мошенничестве, суд первой инстанции исходил из того, что она, выступив учредителем общества с ограниченной ответственностью, в силу действующего закона потеряла статус безработного и поэтому не имела права получать пособие. Суд признал этот факт достаточным основанием для привлечения лица к уголовной ответственности. Судебной коллегией по уголовным делам Актауского областного суда приговор в отношении Тимуршиной отменен, дело производством прекращено за отсутствием в ее действиях состава преступления. Президиум Актауского областного суда протест прокурора Актауской области об отмене кассационного определения оставил без удовлетворения.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда р протест заместителя Генерального прокурора р об отмене определения судебной коллегии областного суда и постановления президиума того же суда и направлении дела на новое кассационное рассмотрение также оставила без удовлетворения, указав следующее:

«...преступление, за которое осуждена Тимуршина, может быть совершено только при наличии прямого умысла. Однако, данных о совершении Тимуршиной умышленных действий, направленных на завладение чужим имуществом путем обмана, в материалах дела не имеется, о чем судебная коллегия областного суда указала в определении, отменяя приговор. Для привлечения Тимуршиной к ответственности за мошенничество необходимо было доказать, что Тимуршина знала о том, что, став учредителем какого-либо предприятия, она не имела права на получение пособия по безработице, и умышленно скрыла это с целью незаконного его получения. Но таких доказательств судом не установлено.»

Таким образом, достаточной для привлечения лица к уголовной ответственности можно признать только такую совокупность доказательств, которая несомненно указывает на наличие в действиях лица состава преступления и каждый элемент состава преступления доказан абсолютно.

3.5. Проверка источников доказательств.

3.5.1.Показания свидетелей.

 - самое распространенное средство установления обстоятельств дела. Кроме того, использование сведений, содержащихся в этих показаниях, является действенным средством проверки доказательств, полученных из иных источников. Наконец, свидетель может быть допрошен об обстоятельствах, позволяющих дать правильную оценку его собственным показаниям (например, о состоянии зрения, слуха и т.д.).

По процессуальной природе, предмету допроса и содержанию к показаниям свидетеля близко примыкают показания потерпевшего. Точно так же они представляют собой сообщение лица на допросе о фактах, относящихся к делу, которые это лицо воспринимало непосредственно или о которых слышало от других лиц (узнало из документов).

Показания потерпевшего могут относиться ко всему кругу обстоятельств, подлежащих доказыванию, причем объем его осведомленности во многих случаях шире, нежели объем осведомленности свидетеля.

Оценка показаний свидетеля и потерпевшего заключается в определении значения, содержащихся в них сведений для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по делу. Для этого необходимо определить допустимость этих сведений, их относимость, достоверность и место в системе доказательств, т.е. установить, являются ли полученная информация прямым или косвенными доказательствами обвинительным или оправдательным, первоначальным или производным.

При оценке показаний свидетеля и потерпевшего учитываются четыре основных фактора:

условия формирования показании - объективные и субъективные;

особенности личности допрашиваемого;

его процессуальное положение;

его отношение к делу и участникам процесса.

Показания относятся к категории «личных» доказательств. Каждое из них отражает особенность личности допрашиваемого, которые оказывают самое непосредственное влияние на формирование показаний. Особенности органов чувств индивидуальны. Поэтому при оценке показаний, когда возникает вопрос о способности конкретного человека видеть, слышать или как-то иначе правильно воспринимать в определенных условиях описываемое явление, учитываются состояние его органов чувств, быстрота реакции, профессиональные и волевые качества, образование, мотивы поведения в той или иной ситуации и пр. Относимость к делу сведений, содержащихся в показаниях, определяется их сопоставлением с предметом допроса. Отношение к обвинению позволяет причислить полученную информацию к обвинительным или оправдательным доказательствам (с определенной долей условности такого деления). В зависимости от характера связи с устанавливаемыми обстоятельством сведение, полученное от допрашиваемого, может стать прямым или косвенным доказательством. Определение достоверности означает установлении соответствия показаний объективной действительности (доказанное настолько полно, что это не вызывает сомнений).

3.5.2. Показания обвиняемого и подозреваемого

В уголовном процессе подозреваемый - фигура эпизодическая. Занимающая это процессуальное положение только до вынесения постановления в о привлечении его в качестве обвиняемого (ст.46 УПК р). Причем в соответствии со ст.52 УПК подозреваемым признается лицо в том случае, если оно задержано, либо ему избрана мера пресечения до предъявления обвинения.

Содержание показаний обвиняемого и подозреваемого определяется двумя основными моментами. Во-первых, необходимостью защищаться от обвинений /подозрения/ в совершении преступления, в связи с чем основу их показаний составляют объяснения по соответствующим вопросам. Во-вторых, презумпция невиновности, в соответствии с которой на обвиняемого и подозреваемого не может быть возложена обязанность доказывать свою невиновность. Поэтому ни тот, ни другой не отвечают за уклонение от дачи показаний или дачу заведомо ложных показаний.

В зависимости от содержания можно выделить три основных вида показаний обвиняемого:

признание своей вины;

её отрицание;

показания против других лиц.

Признание своей вины -показание обвиняемого, в котором он сознается в совершении преступления (преступлений), по поводу которого его допрашивают. Признание может быть правдивым или ложным. В последнем случае его принято именовать самооговором, вторая разновидность показаний обвиняемого - отрицание вины, что может относиться как ко всему обвинению, так и к отдельным фактам, оценке деяния в качестве преступного или его квалификации. Третью группу составляют показания обвиняемого в отношении других лиц. Они могут быть направлены либо на обвинение, либо на оправдание какого-либо лица, быть правдивыми или ложными.

Любая из разновидностей показаний обвиняемого имеет два основных значения: это средство защиты (в связи с чем дача показаний - его право, а не обязанность) и источник доказательств. Оба эти значения тесно связаны между собой. Анализируя показания обвиняемого, их значение обычно определяют применительно к доказыванию его виновности. При этом справедливо подчеркивают ординарность этого источника доказательств и полученных из него сведений.

УПК рассматривает признание обвиняемого (как и любые другие его показания) как рядовое доказательство виновности, которым можно обосновать обвинение только после его подтверждения иными доказательствами (ч.2 ст.77 УПК). Судебная практика стоит на позиции отмены приговоров, основанных на признании обвиняемым своей вины, не подтвержденными иными доказательствами.

Для проверки показаний как обвиняемого, так и подозреваемого могут быть использованы любые из предусмотренных законом следственные действия.

Оценка показаний обвиняемого как источника доказательств, в первую очередь, касается сведений о фактах, имеющих значение для решения вопроса о его виновности (невиновности) и для установления иных обстоятельств.

В ходе оценки, при определении допустимости содержащейся в показаниях доказательственной информации, проверяется, насколько условия получения и фиксации показаний отвечали соответствующим требованиям закона:

не оказывалось ли давление на обвиняемого;

не допрашивали ли его без крайней необходимости ночью;

была ли ему предоставлена возможность дать связанные показания на родном языке;

соответствует ли текст протокола допроса устным показаниям данного лица и т.п.

Обнаруженные нарушения анализируются с точки зрения их возможного влияния на полноту и достоверность полученных показаний. В случае констатации такого влияния информация, содержащаяся в показаниях, не допускается в качестве доказательства.

Относимость этой информации обусловлена ее значением для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию.

Самую сложную задачу при оценке любых показаний, а обвиняемого в особенности, составляет определение их достоверности, т.е. соответствия действительности.

Оценка показаний обвиняемого имеет специфику, определяемую очевидной его заинтересованностью в исходе дела и презумпцией невиновности, которая, с одной стороны, исключает предустановленную оценку полученных показаний как исходящих от заведомо виновного, а с другой стороны, освобождает обвиняемого от обязанности доказывать свою невиновность (в том числе при осуществлении права давать объяснения).

3.5.3.  Заключение эксперта

Заключением эксперта являются ответы лица, обладающего специальными познаниями на вопросы, имеющие значение для дела, которые поставлены перед ним органом расследования, прокурором или судом, назначившим экспертизу. Такой ответ формируется в результате исследования, в процессе которого эксперт сопоставляет данные, добытые органом расследования и судом, со своими познаниями в данной области (ст.80 УПК). Экспертом является не просто лицо, обладающее специальными познаниями (ими может обладать и специалист, которого следователь в праве вызвать для участия в производстве следственных действий), а именно то лицо, которому в установленном законом порядке поручается производство экспертизы. Поэтому, если даже лицо занимает должность эксперта в каком-либо учреждении, в процессуальном смысле оно не будет являться экспертом до тех пор, пока не вынесено соответствующее постановление органа расследования, прокурора или суда.

Доказательствами являются содержащиеся в заключении эксперта сведения, на основании которых в определенном законом порядке орган (лицо), назначившее экспертизу, устанавливает наличие или отсутствие общественно опасного деяния, виновность лица, совершившего преступление и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела. Особенность данного вида доказательств заключатся в том, что на основе применения специальных познаний эксперт обнаруживает ранее неизвестные фактические данные или приходит к выводу об их существовании (отсутствии). Например: имеются следы крови или их нет; это кровь человека или животного; если это кровь человека, то совпадает ли она с группой крови потерпевшего.

Таким образом, заключение эксперта представляет собой вывод, в основе которого лежат познания эксперта, примененные к конкретным обстоятельствам исследуемого события. В ряде случаев, указанных в законе (ст.79 УПК), производство экспертизы не зависит от усмотрения органов расследования или суда, а является обязательным. К их числу относятся: установление причин смерти и характера телесных повреждений; определение психического состояния обвиняемого и подозреваемого, когда к моменту производства по делу возникает сомнение по поводу их вменяемости или способности отдавать отчет в своих действиях или руководить ими; определение психического или физического состояния свидетеля или потерпевшего в случаях, когда возникает сомнение в их способности давать правильные показания; установление возраста. Нарушение этих требований закона влечет за собой отмену приговора, а в ряде случаев - прекращение дела.

Закон не указывает специально, какие вопросы не могут быть отнесены к компетенции эксперта. В научной юридической литературе распространено мнение, согласно которому это не должно распространяться на правовые вопросы.

Анализируя практику назначения и проведения экспертизы, Верховный суд в постановлении от 16 марта 1971 « О судебной экспертизе по уголовным делам» разъяснил, что к компетенции эксперта относятся в основном исследования объективного характера. Так, эксперт, производящий автотехническую экспертизу, может определить не вину водителя, а техническое состояние автотранспорта, влияние неисправности на происшествие, восстановить его механизм и т.п. То же относится и к специалистам в других областях знания.

Как правило, эксперт один производит исследование, составляет заключение, подписывает его и лично отвечает за достоверность своих выводов. Однако при сложности или объемности исследования экспертиза может быть поручена нескольким экспертам одной специальности, которые вместе составляют и подписывают общее заключение. Такая экспертиза в теории уголовного процесса и судебной практике именуется комиссионной. В случае разногласия между экспертами, каждый из них дает свое заключение и подписывает его отдельно (ч.2 ст.80 УПК).

Бывают случаи, когда для ответа на возникшие вопросы недостаточно специалистов в одной области знания. В подобных ситуациях назначается экспертиза, именуемая комплексной, на что указывается в постановлении об этом. Она заключается в проведении исследований, осуществляемых одним экспертом - специалистом в нескольких областях знаний или несколькими экспертами, каждый из которых является специалистом в своей области знания. Если заключение эксперта /экспертов/ является неполным или плохо обоснованным, сомнительным, назначается дополнительная или повторная экспертиза (ст.81 УПК). Дополнительная экспертиза, как это явствует уже из названия, назначается в дополнение к ранее проведенному исследованию, если в нем имеются пробелы или отмечаются противоречащие друг другу части, а также неясности, необоснованные материалами выводы, несовместимые с другими доказательствами умозаключения. Об этом оповещают эксперта с тем, чтобы он дополнил экспертизу пояснениями по возникшим вопросам. Пояснение может быть как письменным, так и устным. Если дополнительной экспертизой или допросом эксперта устранить эти недостатки не представилось возможным, проводится повторная экспертиза, поручаемая другому эксперту /экспертам/, поскольку основанием ее назначения является констатация необоснованности первого заключения, либо возникшие сомнения в его правильности. В этих случаях исследование проводится вновь, а не в дополнение к предыдущему. Заключение эксперта должно быть мотивировано и научно обосновано. Если же оно базируется на предположениях, а не на специальных познаниях в науке, технике, искусстве или ремесле, суд не может положить его в основу приговора.

То обстоятельство, что заключение эксперта основано на специальных познаниях, не создает этому источнику доказательств каких-либо преимуществ перед другими и не освобождает следователя и суд от обязанности произвести оценку содержания в совокупности с иными доказательствами.

Проверяя полноту и достоверность заключения эксперта, выясняют, на все ли вопросы получен ответ и какой использован материал (достаточен ли он; исследовались ли все необходимые объекты; являются ли они подлинными; не нарушены ли правила их хранения). Оценивают также метод исследования (насколько он научен и обеспечивает достоверность результатов), прослеживают ход рассуждений и формирования выводов эксперта (их научная и фактическая обоснованность, непротиворечивость, ясность и др.)

3.5.4. Исследование вещественных доказательств.

Мы уже говорили выше о вещественных доказательствах.

В  самом  общем  виде  их  можно  определить   как  материальные  следы (последствия)  преступления  или  иного  расследуемого  деяния.  В  качестве вещественных доказательств  выступают  предметы  материального мира  (вещи), которые   подвергались   в   результате   исследуемого   события   какому-то видоизменению,   перемещению  или  были   созданы   преступными  действиями.

Доказательственное значение имеют их физические свойства (например, размер и конфигурация   следа),   местонахождение    (например,    похищенная   вещь, обнаруженная  у  обвиняемого)  либо  факт  их  создания  (изготовления)  или видоизменение  (например, фальшивая монета, поддельный документ  и  т.  п.).

Таким    образом,   вещественные    доказательства    являются    носителями доказательственной  информации,  но  эта  информация   содержится  в  них  в естественной форме.

Для  того,  чтобы вещественные   доказательства   могли  быть  использованы  для  установления фактических   обстоятельств   дела,   они  подлежат   тщательной   проверке, всестороннему исследованию и критической оценке.

Исследование  вещественных  доказательств   осуществляется  посредством различных  следственных  действий.  Наиболее  простым  способом исследования является  осмотр вещественных доказательств. При  осмотре устанавливаются  и фиксируются  индивидуальные признаки  предмета, доступные  непосредственному восприятию  (размеры,  форма,   цвет  и  др.),  либо  выявляемые  с  помощью простейших приборов (например, лупы). Для исследования свойств  вещественных доказательств  может  проводиться  также  следственный  эксперимент,  а  для идентификации   -предъявление   для  опознания.  Наиболее   сложной   формой исследования  вещественных  доказательств  является  экспертиза.  Экспертным путем устанавливаются  свойства предметов,  требующие  для  своего выявления специальных  познаний  и,  как  правило,  сложного  оборудования  (например, определяются природа и химический состав вещества).

Проверке  подлежат  подлинность  вещественных  доказательств,  а  также неизменность  их  свойств  с  момента  их  получения.  В  этих  целях  могут проверяться условия хранения.

     Оценка  вещественных  доказательств  включает  в  себя  установление их допустимости,   относимости  и  доказательственного  значения.  Допустимость вещественных  доказательств  определяется соблюдением  правил  их изъятия  и процессуального оформления,  о  которых говорилось выше. Так, не  могут быть вещественными  доказательствами предметы,  появление которых в деле никак не оформлено   или  изъятие  которых  произведено  с   грубыми  процессуальными нарушениями (например, выемка проведена без понятых).

 Относимость вещественных доказательств и их доказательственное значение зависят от того факта,  который они устанавливают. Как правило, вещественные доказательства  свидетельствуют  не о  самом  факте преступления, а о другом событии, имеющем  доказательственное  значение,  т.  е.  являются косвенными доказательствами.  Даже  при индивидуальной  идентификации  предмета  обычно устанавливается лишь доказательственный факт.

 Например, идентификация обуви по следу,  или человека по  отпечатку пальца свидетельствует лишь о том, что данное лицо было  на месте преступления, а не  о том, что оно его совершило.

Оно могло побывать там и не в связи  с совершением преступления, а до  этого или после.  Аналогично,  идентификация оружия, которым  совершено  убийство, является лишь косвенным доказательством  виновности его владельца,  т. к. не исключено, что этим оружием воспользовалось какое-то другое лицо. Еще меньше доказательственная сила предметов,  в отношении которых устанавливается лишь групповая  принадлежность.  Например,   установление  группы  крови  лишь  с какой-то  долей  вероятности  свидетельствует  о  том,  что кровь  на  месте происшествия оставлена данным лицом.

Вместе с тем в определенных ситуациях предметы могут выступать и в роли прямых вещественных доказательств,  если сам факт их наличия у определенного лица  образует  преступное  деяние,  например,  обнаруженное  у  обвиняемого огнестрельное оружие или наркотическое вещество  при  обвинении в незаконном хранении таких предметов.

Вещественные доказательства всегда оцениваются в совокупности с другими доказательствами,  и  прежде всего  с  документами,  в  которых  фиксируются обстоятельства их изъятия и результаты их исследования. Например, похищенная вещь  является доказательством лишь  в совокупности  с протоколом, в котором констатируется  факт ее  изъятия  у обвиняемого,  протоколами  допросов лиц, подтвердивших   ее   прежнюю  принадлежность  потерпевшему,   протоколом  ее опознания  потерпевшим и т. п. Аналогично, отпечаток пальца или  след  обуви может  иметь доказательственное значение лишь в совокупности  с  заключением эксперта, в котором фиксируются результаты его исследования, и т. д.

Нельзя признать  состоятельной концепцию об  особой  роли  вещественных доказательств  как  "немых  свидетелей",  которые  в отличие  от  "говорящих свидетелей"   не   лгут.   Вещественные   доказательства  тоже  могут   быть сфальсифицированы. Судебной практике известны случаи искусной  подделки даже пальцевых  отпечатков,  не  говоря  уже об умелой  инсценировке  (симуляции) самоубийств,  пожаров,  ограблений  и  других   ситуаций. 

Вещественные доказательства хранятся при уголовном  деле до  вступления приговора  в законную силу или до истечения срока  обжалования постановления или определения о прекращении дела: Исключение составляют  предметы, которые в силу  их громоздкости или по  иным  причинам не могут храниться при -деле.

Такие предметы должны быть сфотографированы, по возможности опечатаны, после чего могут быть помещены  на хранение в место, определяемое следователем или судом, о чем в деле должна иметься соответствующая справка (ст. 84 УПК).

Орудия   преступления,   принадлежащие   обвиняемому,  конфискуются   и передаются в соответствующие  учреждения или уничтожаются: вещи, запрещенные к обращению подлежат передаче в соответствующие учреждения или уничтожаются:

вещи, не представляющие  никакой  ценности, уничтожаются: остальные предметы передаются владельцам.

 Деньги и иные ценности, нажитые преступным путем, по приговору суда подлежат обращению в доход государства.

 Документы, являющиеся вещественными доказательствами, остаются  в деле в  течение всего  срока его хранения либо передаются заинтересованным учреждениям (ст. 86 УПК).

3.5.5. Исследование документов как источника доказательств.

Доказательством по уголовному делу документ  становится  в случаях,  когда зафиксированные  в  нем сведения имеют значение для дела.  В сферу доказывания по уголовному делу могут  быть вовлечены любые документы - официальные  и  неофициальные  (например,  личное   письмо),   исходящие  от организаций,  учреждений,  должностных  лиц  и  от  граждан,   письменные  и неписьменные.   Документы   могут   быть   первоначальными   (подлинники)  и производными (копии).

При оценке документов нужно учитывать свойства  их источника (например, компетентность  должностного  лица,  выдававшего  справку).   Неофициальные, личные документы (частные записки,  личные  письма и др.) обычно проверяются путем   допроса  их   автора.   Для   его  установления   может  проводиться почерковедческая экспертиза... . .

     Официальные  документы должны содержать  необходимые реквизиты (печать, подписи  и  т.  д.).  В  отношении   бухгалтерских   документов  разработаны специальные способы их проверки (например,  встречная  проверка приходных  и расходных  документов). Если возникают сомнения в подлинности документа,  он подлежит  особо тщательной проверке и  исследованию. В этих целях может быть проведена экспертиза.

Документы,  как самостоятельный вид доказательств,  необходимо отличать от  документов-  вещественных  доказательств.  Любой  документ  может  стать вещественным доказательством, если приобретает какой-либо из его  признаков, о  которых  речь   шла   выше  (например,  будет  похищен  или  подвергнется подчистке).   В  таким  случаях  документ  приобщается  к  делу  в  качестве вещественного доказательства.

Специфическими способами исследования такого источника доказательств являются: сопоставление нескольких экземпляров одного документа (например, подлинника и копии метрического свидетельства) и встречная проверка (например, приходных и расходных документов).

Оценка и исследование документов как источника доказательств производится по общим правилам. Это означает, в частности, что независимо от содержания документов и должностного положения лица, его составившего, или наличия нотариального удостоверения подлинности изложенных фактов ни один документ не имеет заранее установленной силы. При его оценке учитывается: подлинник это или копия, компетенция выдавших его лиц, соответствие реквизитов документа содержанию, а содержания - действительности. Информация, содержащаяся в документе, может быть производным или первоначальным доказательством, обвинительным или оправдательным, прямым или косвенным. Его достоверность определяется сопоставлением с другими доказательствами.

Заключение.

В  объеме дипломной работы рассмотрены, естественно, не все проблемы, связанные с исследованием и проверкой доказательств. Основное внимание в ней сосредоточено на выделении метода исследования доказательств и метода доказывания по уголовным делам. Овладение им представляется одним из перспективных направлений совершенствования уголовно-процессуальной деятельности, качественного повышения ее эффективности.

Список литературы.

Конституция Республики Казахстан, принята на республиканском референдуме 30 августа 1995г., (внесены изменения и дополнения N284-1 от 7 .11.98 ) Алматы, изд. Казахстан, 1999г.

Уголовно- процессуальный кодекс Республики Казахстан OT 13.12.97 N 206-1 (с изменениями, внесенными в соответствии с Законами РК от 09.12.98 г. N 163-II; от 11.07.01 г. N 238-II; от 16.07.01 г. N 244-II; от 6.11.01 г. , Алматы “Жетi Жаргы” 2001

Комментарий к уголовно процессуальному кодексу РК, Алматы “Жетi Жаргы” 2001

Уголовный кодекс Республики Казахстан,. Алматы “Жетi Жаргы” 1998, (внесены изменения в соответствии с Законами Республики Казахстан от 9 июля 1998 года N 277-1, от 10 июля 1998 г. N 283-1, от 16.07.99 г. N 430-1, от 23.07.99 г. N 454-I)

Комментарии к Уголовному кодексу РК, “Жетi Жаргы” 1996

Постановление Верховного Суда от 13.12.2001 N 19 «О ВОЗВРАЩЕНИИ СУДАМИ УГОЛОВНЫХ ДЕЛ ДЛЯ ДОПОЛНИТЕЛЬНОГО РАССЛЕДОВАНИЯ» KAMAL Consortium, Павлодар, 2001

Постановление Верховного Суда от 21.06.2001 N 4 «О СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ ПО ПРИМЕНЕНИЮ СТ. 67 УК» KAMAL Consortium, Павлодар, 2001

Бюллетень Верховного Суда РК. 1999. №6. С 6 – 7.

Бюллетень Верховного Суда РК. 1998г. № 4 стр7

Архив городского Актауского городского суда. уголовное дело №13-033-96

Архив городского Актауского городского суда. уголовное дело №1-012-99

Вышинский А. Я. Теория судебных доказательств в советском праве. М., 1950.

Горский Г. Ф., Кокорев Л. Д., Элькинд П. С. Проблемы доказательств в советском уголовном процессе. Воронеж, 1978.

Дорохов В. Я. О понятии доказательства в советском уголовном процессе//Советское государство и право. 1964. №9.

Дорохов В. Я., Николаев В. С. Обоснованность приговора. М., 1959. С. 46—47; Теория доказательств в советском уголовном процессе. С.

Жогин Н.В., Теория доказательств в советском уголовном процессе/ отв. ред., изд. 2-е изм. и доп.-М.:Юрид. лит., 1973.

Иванов О. В. Вопросы дальнейшего развития теории судебных доказательств в гражданском процессе // Вопросы советского государства и права. Иркутск, .

Карнеева Л. М. //Гарантии прав личности в социалистическом уголовном праве и процессе. Ярославль, 1981.

Кокорев Л.Д., Н.П.Кузнецов. Уголовный процесс: доказательства и догадывание. Изд-во Воронежского ун-та. 1995г

Копнина П. В., М. В. Попович. Логика научного исследования / Под ред. М., 1965.

Кумпф Ф., Оруджев З. Диалектическая логика: основные принципы и проблемы. М., 1979.

Лоер Владислав. Теория доказательств. М., Юридическая литература. 1975.

Львова Е.Ю. Зашита по уголовному делу. Москва. Юристь. 1998г. Стр. 80

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20.

Научно-практический комментарий к УПК РК под ред. В.П. Божьева. Изд. 2-е, перераб. и доп. – М.:СПАРК, 1997

Никитин Е. П. Метод познания прошлого//Вопросы философии. 1966. №8.

Петров Ю. А. Теория познания: научно-практическое значение. М., 1983.

Плевако Ф.Н. Избранные речи. М.,«Юр. лит.». 1993г.

Смолицкий Г. Р., Шифман М. Л. Вопросы уголовного процесса в практике Верховного Суда СССР.

Строгович М.С.. Курс советского уголовного процесса. Том 1. Москва. Изд-во «Наука», 1968г.

Теория доказательств в советском уголовном процессе. Часть общая. М., 1966.

Уголовно-процессуальное право / Учебник под ред. П.А. Лупинской, изд. 3-е, перер. и доп.– М.: Юристъ, 1998

Уголовный процесс/ Учебник под ред. А.С. Кобликова. – М.: НОРМА-ИНФРА, 1999.

Константинов Ф.В. Философская энциклопедия: В 5 т. Т. 4/. М., 1967.

Чельцов М.А. Советский уголовный процесс/ М., .

Шаламов М.П. Теория улик. Гос. изд-во Юрид. лит. Москва, 19б0г.

Шептулин А. П. Диалектический метод познания. М., 1983.

Якупов Р.Х.. Уголовный процесс/ Учебник под ред. В.Н. Галузо – М.: Зерцало, 1999.

Рыжаков А.П. «Уголовный процесс: возбуждение и отказ в возбуждении уголовного дела». Учебное пособие. Тула 1996.

Карев Д.С. Советский уголовный процесс, , М., «Юрид.лит.», 1975

[1] Лоер Владислав. Теория Доказательств. М.,«Юр. лит.». 1975г. Стр. 2 

3 Л.Д. Кокорев, Н.П.Кузнецов. Уголовный процесс: доказательства и догадывание. Изд-во Воронежского ун-та. 1995г. Стр. 18

[2] Теория доказательств в советском уголовном процессе/Под ред. Н. В. Жогина. М., 1973. С. 20.

[3] Петров Ю. А. Теория познания: научно-практическое значение. М., 1983. С. 92.

[4] Карнеева Л. М. Правильное определение основных понятий теории доказательств — важнейшая гарантия достижения истины при производстве по уголовному делу//Гарантии прав личности в социалистическом уголовном праве и процессе. Ярославль, 1981. С. 15—16.

[5] Теория доказательств в советском уголовном процессе. С. 20—21.

[6] Горский Г. Ф., Кокорев Л. Д., Элькинд П. С. Проблемы доказательств в советском уголовном процессе. Воронеж, 1978. С- 47,

[7] Шептулин А. П. Диалектический метод познания. М., 1983. С. 20.

[8] Шептулин А. П. Диалектический метод познания. М., 1983. С. 42.

[9] Кумпф Ф., Оруджев З. Диалектическая логика: основные принципы и проблемы. М., 1979. С. 147.

[10] Философская энциклопедия: В 5 т. Т. 4/Гл. ред. Ф. В. Константинов. М., 1967. С.123.

[11] Никитин Е. П. Метод познания прошлого//Вопросы философии. 1966. №8. С. 34.

[12] Вышинский А. Я. Теория судебных доказательств в советском праве. М., 1950. С. 223.

[13] Советский уголовный процесс/Под ред. М. А. Чельцова. М., 1962. С. 121.

[14] Дорохов В. Я. О понятии доказательства в советском уголовном процессе//Советское государство и право. 1964. №9. С. 108—117.

[15] Иванов О. В. Вопросы дальнейшего развития теории судебных доказательств в гражданском процессе // Вопросы советского государства и права. Иркутск, 1965. С. 21—37.

[16] Горский Г. Ф., Кокорев Л. Д., Элькинд П. С. Указ. соч. С. 101.

[17] Логика научного исследования / Под ред. П. В. Копнина, М. В. Поповича. М., 1965. С. 204.

[18]  Шептулин А. П. Диалектический метод познания. М., 1983. С. 125

[19] Теория доказательств в советском уголовном процессе/ отв. ред. Н.В. Жогин, изд. 2-е изм. и доп.-М.:Юрид. лит., 1973.- с.201.

[20] Уголовно-процессуальное право / Учебник под ред. П.А. Лупинской, изд. 3-е, перер. и доп.– М.: Юристъ, 1998.- с. 163.

[21] Р.Х. Якупов. Уголовный процесс/ Учебник под ред. В.Н. Галузо – М.: Зерцало, 1999. – с.170.

[22] Бюллетень Верховного Суда РК. 1982. №6. С 6 – 7.

[23] Теория доказательств в советском уголовном процессе/отв. Ред. Н.В. Жогин, изд. 2-е изм. И доп.-М.:Юрид. лит., 1973.- с.202.

[24]. Научно-практический комментарий к УПК РК под ред. В.П. Божьева. Изд. 2-е, перераб. и доп. – М.:СПАРК, 1997. - с. 139.

[25] Уголовно-процессуальное право / Учебник под ред. П.А. Лупинской, изд. 3-е, перер. и доп.– М.: Юристъ, 1998.- с. 163.

[26] Постановление Пленума Верховного Суда Республики Казахстан от 8 декабря 1999 г. № 84 п.6

[27]. Уголовный процесс/ Учебник под ред. А.С. Кобликова. – М.: НОРМА-ИНФРА, 1999. – с. 71.

[28] Плевако Ф.Н. Избранные речи. М.,«Юр. лит.». 1993г. Стр. 455

[29] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 41.

[30] Смолицкий Г. Р., Шифман М. Л. Вопросы уголовного процесса в практике Верховного Суда СССР. С. 190.

[31] Теория доказательств в советском уголовном процессе. Часть общая. М., 1966. С. 69.

[32] Дорохов В. Я., Николаев В. С. Обоснованность приговора. М., 1959. С. 46—47; Теория доказательств в советском уголовном процессе. С. 35—73.

[33] Плевако Ф.Н. Избранные речи. М.,«Юр. лит.». 1993г. Стр. 455

[34] Под ред. Е.Ю. Львовой. Зашита по уголовному делу. Москва. Юристь. 1998г. Стр. 80

[35] М.С. Строгович. Курс советского уголовного процесса. Том 1. Москва. Изд-во «Наука», 1968г. Стр. 321-349

[36] М.П. Шаламов. Теория улик. Гос. изд-во Юрид. лит. Москва, 19б0г. Стр.27

[37] Л.Д. Кокорев, Н.П.Кузнецов. Уголовный процесс: доказательства и догадывание. Изд-во Воронежского ун-та. 1995г. Стр. 18

[38] Бюллетень Верховного Суда РК. 1998г. №8. Стр. 10